– Без тебя все равно никакого толку не будет, ты одна нам на крючок хоть десяток парней подцепишь, по два на каждую! – смеялись они и… накаркали.
Не буду сейчас подробно рассказывать, как поплелась я за девчонками только из солидарности через длиннющий мост Александра Невского, под снегопадом, с нечесаной головой, из теплого метро в Макаровку (ту самую высшую мореходку), как у меня тут же перехватило горло, и я поняла, что завтра вообще, к чертям собачьим, свалюсь от того самого гриппа, который омрачил нам грядущий праздник. Но, как только мы переступили порог актового зала в Макаровке, несмотря на мой затрапезный вид, ко мне тут же приклеился какой-то огромный плечистый третьекурсник и ходил по пятам, как околдованный, хотя я не обращала на него никакого внимания, даже не разглядела толком лицо этого «медведя», как я его про себя окрестила. Ведь нас с девочками тогда интересовали только пятикурсники – без пяти минут выпускники…
Закончилось все тем, что мы пригласили на завтрашнее празднование вывернувшегося откуда-то Ленкиного знакомого, обещавшего притащить еще четырех друзей, потому что в Макаровке ни о каком карантине не слыхивали: это же не военная система со всеми прилагающимися придурями.
А назавтра уже в девять вечера мы нарядные, с прическами, в романтических платьях, прикрытых фартуками, стояли на Ленкиной кухне и совершали последние приготовления.
Вскоре раздался звонок в дверь, и мы уже настроились сделать кокетливые улыбки навстречу нашим неведомым судьбам. И мы сделали их, когда дверь широко раскрылась, так широко, чтобы пропустить объемных парней в морских курсантских мундирах с… погонами: это были все пять мальчишек из Дзержинки, которых мы приглашали с самого начала.
– Мы сбежали! – радостно сообщили они. – В самоволку, когда офицеры разъехались по семьям. Будем праздновать, что мы, рыжие, что ли! – потирали они замерзшие руки, глядя на отменно накрытый стол, уставленный их собственными бутылками.
Мы с девчонками таинственно переглядывались, думая о том, что же будет, когда явятся еще и пятеро из Макаровки, – ну точно, сбылось вчерашнее карканье про двух парней на каждую!
– Так что тащи, Ленка, еще пять стульев из кладовки! – тихонько скомандовала я.
Мальчишки уже довольно рассаживались за столом, мечтая о проводах старого года, когда раздался звонок, которого мы испуганно ждали, правда уже приготовив извинительную речь по поводу случайно встреченного Ленкиного друга: «Такая вот Ленка непутевая!», – когда в квартиру один за другим стали вваливаться мощные… «сапоги» – артиллеристы, нагруженные, как солдатские пушки, только не снарядами, а несколько иным горючим. Они чмокали нас в пылающие щеки, еще не замечая «противника», который смущенно задвигался за столом, понимая, что надо, вернее придется, потесниться.
