— Да не знаю, — Володя замялся, — всего на шесть месяцев комиссовали.
— Что, серьезное что-нибудь?
— Не особенно. Контузия, ну и тазовую кость малость задело…
— Что ж, придется мне теперь другую квартиру подыскать, — озабоченно сказал Мокшин. — Мигом освобожу вашу светелку, Владимир Тихонович.
— Что, нравится? — спросил Володя.
— Хорошая комнатка, — с легким сожалением признался Мокшин. — Теплая. А вид! Вся река как на ладони. Девушки гулянье устроят — смотреть чистая прелесть! — Он заразительно засмеялся, обнажая ровные белые зубы. — Такой красоты и в театре не увидишь.
— Точно. Залюбуешься! — тоже заулыбался Володя, вспомнив недавнее прошлое. — А зачем вам переезжать? Живите. Мне места хватит.
— Да неудобно как-то…
— И вправду, Василий Гаврилович, — оживился отец. — Чего вам мотаться. Шесть месяцев — срок невеликий. Оставайтесь. Он у нас парень не балованный. — Отец строго посмотрел на Володю. — Чать, привыкли?
— Да. Привык, — вздохнул Мокшин.
— Так как?
— Ну, добро, — решился Мокшин. — Остаюсь. Думаю, не передеремся.
— Не передеремся! — Володю обрадовало, что симпатичный геолог останется. — Веселей будет.
Пришли братья Тихона Пантелеевича: старший — Моисей и младший Савелий. Они успели раздобыть где-то бутылку настойки. Увидев на столе отцову посудину, обрадовались, утащили бутылку на кухню. Туда же их жены принесли миски с чем-то съестным. В доме стало людно.
Когда все уселись, отец бережно налил в стопки мутноватого, пахнущего резиной спирта-сырца.
После нескольких стопок вонючего зелья Володя охмелел. Голову кружило, а во рту противно отдавало каучуком, будто он только что изжевал целую автомобильную покрышку.
— Что, отвыкли? — весело спросил Мокшин.
— Да нет… не привыкал. На фронте, бывало, пил. Законную. Только не такую…
Мокшин рассмеялся.
— Это, дорогой Володя, не фронт. Такого дерьма и то днем с огнем не найдешь. Дефицит. Тыловой ликер. Спасибо еще Вознякову. Удружил Тихону Пантелеевичу. По случаю семейной радости.
— Возняков? Кто это? — пьяно удивился Володя, туго вспоминая инструкции Новгородского.
— Наш начальник. Если придет, обязательно будет сватать тебя, — по-приятельски улыбнулся Мокшин. — Люди нам нужны. А специалистам вообще цены нет.
— Какой я специалист… — пренебрежительно фыркнул Володя.
Возняков пришел поздно, когда дородные Володины тетки пустились в пляс под разухабистый перепев гармошки, которую с пьяной беспощадностью терзал дядя Савелий. Мокшин как в воду глядел. Гость выпил «штрафную» и, узнав что к чему, обрадовался.
