Первые полгода занятий этим видом боевых искусств было непривычно всё: начиная от труднопроизносимых японских терминов и заканчивая самой философией каратэ. Однако со временем она настолько увлеклась и втянулась в процесс тренировок, что в итоге смогла увеличить их количество до пяти в неделю. Это закономерно отразилось на качестве занятий. И уже через два года регулярных тренировок Киряк решилась на следующий шаг, попробовав выступить на любительских соревнованиях, которые только-только начинали вновь проводиться в нашей стране. И хотя никаких медалей она тогда не завоевала, но зато уверенность в собственных силах с каждым днём всё быстрее и быстрее возвращалась к ней. Правда, стоит отметить, что и мозолей на выступающих частях кулаков заметно прибавилось, а с длинными ногтями и вовсе пришлось расстаться навсегда.
Но это были уже мелочи. К тому же время шло, и раны в душе потихоньку зарубцевались, да и сама она стала психологически намного устойчивее, с более спокойным отношением к ужасам повседневной работы: защитный психологический механизм работал, а начинающаяся профессиональная деформация личности становилась лишь закономерным следствием этого процесса.
Заканчивая своё выступление, подполковник Шереметьев подытожил:
– Дежурная следственно-оперативная группа вместе с экспертом-криминалистом уже выехала на место. Но… случилась неприятность. Мне сейчас позвонил дежурный следователь и сообщил, что наш оперативник, старший лейтенант Сидоров, поскользнулся на пороге подъезда, да так сильно повредил себе голеностоп, что не может теперь ступить на ногу. Его уже отправили в травмпункт, поэтому – требуется замена. Так … – задумчиво произнес подполковник и обвёл глазами всех присутствующих.
Остановив взгляд на Олесе Сергеевне, он указал на неё подбородком, видимо, таким образом сделав свой окончательный выбор.
– Так… от нас на место происшествия отправится капитан Киряк. У кого-нибудь есть ещё какие-то вопросы? – уточнил Иван Николаевич.
Вопросов ни у кого не оказалось.
– Тогда прошу всех приступить к своим служебным обязанностям. Ну… и с праздником всех, товарищи, – закончил утреннюю внеочередную планёрку Шереметьев.
– Олеся Сергеевна, здравствуйте! Как я рад вас видеть! Как хорошо, что прислали именно вас! Хоть одно трезвое лицо увижу за сегодняшний день, – было первое, что услышала Киряк, едва зайдя в подъезд девятиэтажки.
На площадке первого этажа около настежь раскрытых дверей лифта с чёрным чемоданчиком в руке стоял пожилой седовласый человек и приветливо улыбался.
