— Вопрос Анны далеко не праздный, — сказал Тимофей. — Черные сюда не ходят, потому что здесь имеет место опасное для биороботов излучение. Черные ведь биороботы?
— Биороботы, — согласилась Вика. — Но дело не в излучении. Им запрещено здесь появляться.
— Что мы ищем? — Тимофей повернулся к Ромке. — Договоримся так: действуем по наитию, по имеющемуся опыту. Возник хоть один вопросик — сразу обращать внимание. Где-то что-то не то — заострять. Краем глаза уловил постороннее движение — брать на мушку. Не молчать. Помощи, я вижу, ждать неоткуда…
Они обошли солидное помещение, стараясь не пропускать ни одной мелочи, но, увы, ничто не заставило заострить, обратить и взять на мушку. И где же эта масса потрясающего материала? Да, шкафы, стеллажи, приборы, что-то даже работает по непонятным принципам — и что с того? Не за что зацепиться. Прав был Ромка насчет ткнуть носом… Может, дальше повезёт?
— Есть идейка, — произнес вдруг Ромка. — В этой секции всё оборудование стоит вдоль стен, а в прошлой были боковые двери. Вот я и думаю — с какой радости в звездолете боковые двери?
— Ну так вернемся, — сказал Олег.
Вернулись. Увы, боковые двери не открывались, были приварены наглухо или, что более вероятно, являлись имитацией…
Третья секция начиналась с вместительного тамбура. Едва они вошли, двери за ними закрылись, свет погас. И на этом всё, полная тишина. Минуту-другую все деликатно молчали, потом Олег сказал:
— Это ж надо быть таким дураком.
— Ты про себя? — уточнил Антон.
— В принципе, дверь из пластика, — сказал Олег и включил наплечный фонарь. — Бластер возьмёт. Ну-ка, ребятки и девчушки. В стороночку.
— Щас он нас всех в капусту, — проворчал Ромка, передвигаясь вместе с Викой к боковой стене. — Давай.
— Нет, нет, не давай, — возразил Тимофей, который не был так проворен и отойти не успел. — Я не хочу в капусту…. Теперь можно.
Олег вытащил из кобуры бластер, и в эту же секунду светильник вспыхнул, а дверь в третий отсек открылась.
Третья секция разительно отличалась от первых двух. Это был свободный от мебели зал с зеркальными стенами, в центре которого на черном гранитном постаменте в неглубоком золотом вазоне покоился белый матовый шар. Шар был солидный, около метра в диаметре, на передней части постамента имелась золотая табличка с какой-то гравировкой. Рядом с вазоном лежал плоский диск, усеянный разноцветными кнопками. Шар отражался в зеркалах, только шар — без постамента и вазона. Это было красиво и непонятно.
