Червь стремительно втянулся в свой люк, крышка над ним мягко захлопнулась. Мускулистые парни остались стоять на месте.
— Это охрана, — сказала Вика. — Идите за мной.
— А червяк — кто? — спросил Антон, держась за ней.
— Регистратор, — ответила Вика.
— На его голове появилось моё лицо, — сказал Антон.
Они уже вошли в узкий проход, от ящиков несло плесенью.
— И ты, естественно, испугался, — произнесла Вика, не оборачиваясь. — И правильно сделал, потому что регистратор имеет право обезвредить нарушителя. Это ему раз плюнуть. Превратил бы в соляной столб.
— Он и превратил в столб, — сказал сзади Олег. — Рядом с «Архимедом».
— Ну, не знаю, — отозвалась Вика. — Такое у регистратора чувство юмора. Кому не нравится, может писать заявление.
— А ты точно местная? — спросил Антон. — Уж больно выражение знакомое.
— Поаккуратнее, — сказала Вика. — Дальше будут ступеньки вниз.
Ящики впереди поредели, раздались к стенам. Метров через пять бетонный пол заканчивался и начинался длинный широкий и весьма глубокий котлован. Вниз вела прижавшаяся к стене котлована П-образная стальная лестница. Что там, внизу, не разглядеть, но отчего-то запахло сырой землей. Или показалось, что запахло.
— Дорога в преисподнюю, — шепнул Ромка на ушко Ане.
Вроде бы шепнул тихо, но его все услышали.
— Вот уж от тебя, Ромочка, я этого не ожидала, — чопорно сказала Вика. — А еще навигатор.
— А что — только лестница? — виновато пролепетал Ромка. — Лифта нету?
— Лифт поломался, — сделав губки куриной гузкой, ответила Вика. — И вообще, музей уже лет девять как закрыт.
— Так всё это — музей? — изумился Антон, возводя руки к серым стенам. — А в ящиках экспонаты? Стоп-стоп-стоп. «Эдельвейс» прилетел десять лет назад, на месте его приземления создан музей, который девять лет как закрыт. Он что, этот музей космонавтики, проработал один год?
— Я ошиблась, музей закрыт десять лет назад, — сказала Вика. — Он вообще не открывался. Так идём или не идём?..
Спускаться вниз было не очень-то комфортно, всё-таки сто метров — не шутка. По мере спуска на стене включалась, а потом выключалась подсветка. Будто гигантский светлячок, сопровождая их, полз по стене. И это было весьма кстати, без него было бы совсем неуютно.
«Эдельвейс» лежал на стапелях, но лежал как-то криво, в наклон. Корма утоплена, нос задран под углом тридцать градусов. На провал не похоже, стапели стоят ровно, значит так задумано.
Лестница закончилась пружинящей под ногами рифленой площадкой, которая упиралась в массивный выходной люк. Люк тоже на боку и вроде бы в норме, с выгравированным заводским номером, с эмблемой производителя и значком ВКО (Всемирной Космической Организации), но вверху слева всё тот же вензель, что и на бронзовой крышке. В том смысле, что экспонат местного музея, руками не трогать.
