— Понял, — ответил капитан. — Накроем. А вы, простите, кто?
— Командир «Архимеда», — усмехнувшись, ответил за Антона Горбунов.
— «Архимеда»? — капитан похлопал глазами и вдруг расцвел. — Да, да, вспомнил. А вы что — уже вернулись?
— Всё, заканчиваем этот цирк, — рассердился Горбунов. — Идите, капитан, идите.
— Ну надо же — вернулись, — уходя, рассуждал капитан. — Или я что-то путаю?..
— Вот она — слава, — сказал Олег. — Бежит впереди человека. Человека еще никто не знает, а слава уже прискакала.
— Шел бы ты, — угрюмо сказал Антон, и в этот момент гороподобный корпус «Хаоса» грузно осел, провалился в породу метров на двадцать. Земля под ногами зашаталась, никто не устоял…
Антон помог Анюте подняться.
— Началось, — сказал сзади Тимофей. — И на кой ляд мы его приволокли на Землю?
— Сам приволокся, — заметил Олег, отряхивая брюки. — Говорил же, что надо было спецзаряд употребить, и не маялись бы больше. Эх, чувствую, придется наш геликоптер пригонять. Да и сам «Архимед» ох бы как пригодился.
— Берите, что хотите, — сказал, подходя, Горбунов. — Вам, как говорится, виднее. Вам карты в руки.
Всё это время Лаурген, который исправно ходил, летал на вертолете, падал от толчков, вставал и как все отряхивался, молчал. Потомственный воин, он не привык болтать, а привык дело делать, то есть крушить врага. А тут что за враг? Непонятно. И зачем он здесь, на чужой планете, тоже непонятно. Вика — ладно, её надобно поддерживать, но она молодая, освоится, Ромка поможет. А он, генерал, что тут делает? Удрал от кучки предателей, вот так храбрец. И вообще — капитан тонет вместе с тонущим кораблем. Миральда, как говорит Ромка, погибла, а он, его сиятельство Лаурген, жив. Тьфу. Эх, чужбина, её мать. Дубина на чужбине.
Тимофей похлопал его по плечу и сказал:
— Ладно тебе, дядя Лау, не переживай. Никакая это не чужбина, главное, что ты жив. Вот и живи. Тут люди хорошие, чистые, всегда поддержат, помогут…
— Чтоб тебя, — сказал Лаурген. — Вечно подслушивает. Даже подумать ни о чем нельзя.
— Ну, извини, — Тимофей широко развёл руками.
Однако надо было что-то делать — не так просто провалился «Хаос».
Горбунов срочно кому-то позвонил, поговорил с кем-то вполголоса и сразу после этого улетел, оставив вместо себя Антона и попросив пока не предпринимать никаких действий. Мол, вернусь с результатом. Где-то с полчаса ничего не происходило, солдаты болтались туда-сюда, покуривали, похихикивали, близко к «Хаосу» не подходили, потом разбились на группки, принялись шушукаться и уже не просто хихикали, а ржали, то есть к ситуации отнеслись крайне несерьезно. Младшие командиры, чтобы о них не забыли, лениво советовали не реготать. Эти полчаса тянулись бестолково и бесконечно, потом снова земля зашаталась и больно ударила по ногам. Этот толчок был сильнее предыдущего, на этот раз провалилась корма «Хаоса», а нос слегка приподнялся.
