На мгновение мне стало смешно, а потом — страшно. О, Небо, ребята, ну вот чего вам неймётся-то…
— Чем могу?.. — осведомилась я. Чутье протестовало, приказывая бежать. Их двое, я одна, и совершенно ничего им сейчас не помешает сбросить меня в расщелину.
И магия не успеет мне помочь. Чтобы выплеснуться, ей требуется время, а тут всех делов-то на пару мгновений.
Стражники начали приближаться ко мне, разведя руки в стороны, будто ловили строптивую курицу. Я повернулась и побежала по мосту. Звенящий топот за моей спиной эхом отдавался в ушах.
«Все! Завтра! Смываюсь! Отсюда! Бес! Во! Зьми!» — думала я на выдохах.
Меня окружили маленькие бревенчатые избушки, разбросанные в совершенном беспорядке, и я метнулась в один из извилистых закоулков между ними, надеясь скоро оставить преследователей позади. Но мне не повезло: впереди явно виднелся тупик — стена какой-то большой избы, похожей на амбар.
Я врезалась в бочку, вскрикнула, обрушила под ноги своим преследователям какие-то сырые брёвна. Моей единственной надеждой оставалась крыша амбара — если я влезу на неё, то пусть ловят меня по воздуху, прыгаю я далеко и поскальзываюсь редко.
Вот я вскочила на полуразобранную поленницу, уцепилась за выступающее бревно, перебросила туловище на балку и почти уже влезла на крышу, когда поняла, что эта самая балка подо мной совсем гнилая.
«Чтоб тебя», — успела я подумать, падая.
Сегодня мне точно не стоило вставать с постели. Висок пронзила острая боль, не имевшая ничего общего с магией. Мир зашатался и распался на колючие искры, прихватив с собой мои шансы на хорошее окончание этой истории.
Очнувшись от сквозняка на каменном полу и резко открыв глаза, я очутилась в каком-то сумасбродном мирке, который то обжигал моё сознание калёным железом, то топил его в мутном молоке.
— …ну чё, мразь остроухая, раз мне из-за тебя девки не дают, тебе и отдуваться…
Надо мной стояла грузная фигура с чёрным лицом. Посреди болезненного тумана болотным огоньком вспыхнуло понимание того, что сейчас будет, и тело, подстёгнутое страхом, очнулось и перебороло слабость.
В тот момент, когда Эрвен начал наклоняться ко мне, противно звякая ремённой пряжкой, я выбросила вверх ногу и угодила именно туда, куда следовало. Он сложился пополам и посинел, хватая ртом воздух.
Я вскочила, глядя, как качается и раздваивается пространство. Мои мысли жаждали ухнуть обратно в спасительную пустоту, но мешали ужас и комок мучительной тошноты в горле. Ноги сами собой сделали несколько шагов назад, спина ощутила холодную неумолимую стену. Руки нашарили её и упёрлись изо всех оставшихся сил.
