(в Иерусалим)
по откровению, и предложил там, и особо знаменитейшим, благовествование, проповедуемое мною язычникам, не напрасно ли я подвизаюсь или подвизался. Но они и Тита, бывшего со мною, хотя и Еллина, не принуждали обрезаться, а вкравшимся лжебратиям, скрытно приходившим подсмотреть за нашею свободою, которую мы имеем во ХристеИисусе, чтобы поработить нас, мы ни на час не уступили и не покорились, дабы истина благовествования сохранилась у вас. И в знаменитых чем-либо, какими бы ни были они когда-либо, для меня нет ничего особенного: Бог не взирает на лице человека. И знаменитые не возложили на меня ничего более. Напротив того, увидев, что мне вверено благовестие для необрезанных, как Петру для обрезанных (ибо Содействовавший Петру в апостольстве у обрезанных содействовал и мне у язычников), и, узнав о благодати, данной мне, Иаков и Кифа (Петр) и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им к обрезанным (Гал. 2, 2–9).
Итог обсуждений на Соборе подвел его председатель, предстоятель Иерусалимской Церкви апостол Иаков, брат Господень. Он призвал язычников-христиан воздерживаться только от чисто языческих обычаев: от идоложертвенных, и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего не желают себе (Деян. 15, 29). Относительно же иудео-христиан предполагалось, что они по-прежнему будут исполнять закон Моисея.
Постановление Иерусалимского Собора было послано через посланников антиохийских, усиленных еще посланными от Собора – Иудою, Варнавою и Силою, Антиохийской Церкви. Оно начиналось словами: Апостолы и пресвитеры и братия – находящимся в Антиохии, Сирии и Киликии братьям из язычников: радоваться (Деян. 15, 23).
Апостольский Собор в Иерусалиме определил на века главный принцип высшего церковного управления – соборность. Собор решал кардинальный вопрос о соотношении в Церкви «христиан из иудеев» и «христиан из язычников». Из первоначальной общины рождается Церковь Нового Завета, отменяющая для своих членов исполнение правил Ветхого. Как сказано в Евангелии, «не вливают нового вина в старые мехи» (см. Мк. 2, 22).
Н.Н. Лисовой
События в Иудее, связанные с арестом, Распятием и Воскресением Иисуса Христа, не остались достоянием лишь иерусалимской общественной жизни. Как свидетельствует церковный историк Евсевий Памфил, которого называют «отцом церковной истории», «Пилат сообщил императору Тиберию, что по всей Палестине идет молва о Воскресении Иисуса и что в Него… многие уже уверовали как в Бога». Говорят, император сообщил об этом Сенату, и хотя Сенат отказался от рассмотрения вопроса, «Тиберий сохранил свое прежнее мнение и не замышлял против Христова учения ничего дурного».
