— Ну, вы известный циник, Валентин Валентинович! — насмешливо произнес Зимин. — Пора бы научиться отвечать за свои дела. А сейчас отдуваются Греков и остальные добычные участки.
Он сразу отделил Богдановского от других инженеров.
— Осмелюсь возразить: я скептик, а не циник, — безмятежно поправил его Богдановский. — А кто циник, вам лучше знать.
Сосед Богдановского, Тимохин, толкнул его локтем, но Валентин Валентинович, не поворачиваясь, громко бросил: «Отстань» — и продолжал:
— Разве не вы, Сергей Максимович, запрещаете мне останавливать добычные участки, когда я прошу вас разрешить мне провести капитальный ремонт на транспорте? Чего же от меня требуете? Порядка? Я за порядок. Давайте посмотрим правде в глаза: рельсовые пути ни к черту не годятся, электровозный парк требует пополнения, вагонеток не хватает… Я удивляюсь, как мы еще тянем?
Богдановский наклонил голову, из-под подбородка выдавилась толстая складка. Он поглядел на Аверьянцева и Нестерова, ища в них сочувствия.
— О, да вы еще и демагог, — сказал Зимин. — У вас виноваты все, только не вы сами, так получается? Добытчики виноваты в том, что им уголь надо рубить, я — в том, что хочу наконец увидеть четкую работу транспорта… Вот ведь какая картина наблюдается, дорогой товарищ и неоднократный коллега, — Зимин подался вперед, и его широкий рот насмешливо растянулся. — Объективные причины всегда сыщутся, чтобы оправдать нас в глазах нашей… жены! А здесь нету никаких объективных причин, просто мы бездарно работаем. И вы, Валентин Валентинович, героически преуспеваете в этом.
«Остановись, — сказал себе Зимин. — Пока достаточно. Хоть он изображает невозмутимость, все равно накачка его подстегнет. На некоторое время он будет заряжен».
И начальник шахты был готов замолчать, но у него в голове разжимались приготовленные угрозы и какая-то сила, превышающая силу его сознания. Понимая, что он совершает бестактность или даже ошибку, Зимин произнес:
— Думаете, ради вашего транспорта нам простят срыв плана? Последний раз говорю: наведите порядок! Иначе нам незачем держать такого начальника ВШТ!
Конечно, он допустил промах. Не надо было грозить во второй раз, ведь уже достаточно было и официально объявленного предупреждения, а теперь получалось, что Зимин… Что получилось, он не успел додумать. Как раз в эту минуту Богдановский сказал:
— Хорошо, я подам заявление.
«Да, надо было вовремя остановиться», — мелькнуло у Зимина.
Наступила тишина. Он полез в карман за сигаретами, но, вспомнив, что три дня назад бросил курить, достал из ящика жестянку с леденцами и сунул в рот несколько леденцов.
