Не помню уже, кто посоветовал нам в Дхаран-Базаре (или, как мы называли город сокращенно, в Даране) обратиться за помощью в размещении и устройстве экспедиционного перевалочного пункта к руководителю так называемого British Military Camp, военного лагеря британских гуркхов.
Полковник, блестящий молодой джентльмен, идеально выбритый, постриженный и причесанный, одетый в отлично выглаженный тропический мундир, заставил меня ждать в приемной белого-командирского бунгало ровно столько времени, сколько предписывается церемониалом аудиенции у наместника ее величества королевы.
Его ответ, несмотря на вежливый тон и великолепное английское произношение, был отрицательным.
— Я могу вам только посоветовать, где разместиться: на том месте, где недавно стоял лагерь японской экспедиции, которая неделю назад отправилась к подножию Канченджанги. Это все, что я могу для вас сделать.
Даже мой безупречный костюм, сшитый на швейной фабрике в Тренчине, и аккуратно свернутый зонтик, который я по английскому образцу держал на левой руке, не заставили полковника изменить решение. И наши мечты о купании в прозрачной воде старательно вычищенного бассейна, о лагере, разбитом на таком же сочном газоне, как в Уимблдоне, испарились под лучами полуденного солнца, превращающего траву дхаранских окрестностей в охристую пустыню.
Мы отправились дальше, оставляя позади аллеи британского лагеря, ухоженный газон, бассейн, белые бунгало английских офицеров, площадку для игры в крикет и теннисные корты. Мы поехали на окраину города, где нашли убежище во владениях индийского военного атташе, майора по имени К. С. Малл, который не путал Чехословакию с Югославией. Оказалось, что у нас одинаковая точка зрения на англичан, и майор Малл пригласил нас на ужин, жгучий от самых острых непальских пряностей. Ужин нам подавали при свете керосиновой лампы на веранде бунгало, более скромного, чем жилища английских офицеров.
Наш лагерь обнесен забором, здесь есть водопровод, и все довольны. Шерпы мигом оборудуют кухню. Отвергнув бензиновые плитки, они покупают твердое красное дерево, редкое и дорогое, и вот уже горит первый шерпский костер, уже варятся рис и чай. Вскоре экспедиция отходит ко сну под жарким небом тропической ночи; Полярную звезду, стоящую низко над линией горизонта, скрывают темные очертания хребта Сивалик.
Экспедиция: грузовики и водители, запасные водители и экспедиторы, ученые и альпинисты, кинооператоры и врачи и руководитель экспедиции, девять тонн оборудования, продуктов, лекарств, альпинистского снаряжения — все это спит под сводом восточнонепальской ночи и предается заслуженному отдыху.
