1.
Стройная белая лань щипала траву на прогалине посреди густого березового леса. Это было по-королевски грациозное, поистине неземной красоты животное. Мраморного оттенка, без единого темного пятнышка шелковистая шкурка её причудливо отливала серебром под яркими лучами полуденного солнца. Тонкие, с золотистыми, а не коричневыми копытцами, почти невесомые ножки, казалось, совершенно не касались земли. В каждом движении её прекрасного тела, в кротком взгляде её чистых как слеза глаз являлось столько внутреннего благородства, изящества, достоинства, что можно было подумать, что эта лань — не животное, а какое-то чудесное лесное божество, по какому-то капризу судьбы принявшее на себя чуждый ей облик.
Только одно обстоятельство нарушало общую идиллию. Хотя вокруг слышались лишь звонкие трели лесных птиц, лань держалась явно настороже. Она то и дело поднимала свою изящную, словно выточенную искусным резчиком по дереву, головку, робко пряла своими чуткими ушами и испуганно озиралась. Дул легкий летний ветерок, мягко шевеливший ветви берез, и, быть может, именно он и доносил до лани какие-то подозрительные запахи.
За ланью действительно кто-то наблюдал. Это был светловолосый юноша, который прятался в глубине березовой рощи и, чуть дыша, как завороженный не отрывал глаз от белоснежной лесной красавицы. Облегающие суконные штаны, холщевая защитного цвета рубашка, куртка с большим капюшоном из непромокаемой материи, шляпа с пером и ботфорты — вот все, что составляло его костюм, обычный для жителей тех глухих мест. Ростом он был достаточно высок. Однако в сочетании с несколько щупловатым телосложением, а также немного непропорционально длинными руками и ногами, это преимущество оборачивалось для него скорее недостатком. Во всяком случае, у многих его внешний вид невольно вызывал улыбку. При таком телосложении он напоминал чем-то пожарную каланчу, а если при этом что-нибудь увлеченно рассказывал, взволнованно махая руками (что случалось с ним, надо сказать, нередко), то, пожалуй, даже и ветряную мельницу. Чересчур длинным был у него и нос, слишком выдающийся на лице и оттого чем-то напоминающий клюв какой-то птицы, и покатый лоб — такой, какой бывает обычно у людей не слишком большого ума. Впрочем, некоторые недостатки во внешности юноши с лихвой окупались всегда добродушным выражением его лица и, что самое важное, необыкновенно мечтательным и наивным, как у ребенка, взглядом больших, навыкате, и синих, как морская волна, глаз, которые теперь были целиком устремлены на чудесную лань.
