Что мы все время начинаем? Во-первых (и здесь я даю самое простое объяснение), Трисвятое в доме — позднее добавление, ибо Трисвятое — это уже часть процессии. Омовение тела ит. д., даже если все это было ритуалом, оставались домашним делом. Не частным, не тайным, как сегодня, не ограниченным только семейным кругом, но — не литургическим в узком смысле чисто литургического акта — молитвы с участием священнослужителей. Так что домашняя литургия — это омовение и приготовление тела. И вот когда, как гласит правило, «убо готова суть вся», появляется Церковь, появляются священник, диакон. Священник возглашает: «Благословен Бог наш», и начинается литургическая часть погребения, которая закончится на кладбище.
Сегодня нас смущает то, что погребальная служба как единая служба, как процессия распалась на части, а распавшись, превратилась в бесконечные начала и бесконечные отпусты. Мы «отпускаем» себя три раза в течение погребения и все никак не можем расстаться — ни с покойным, ни друг с другом! Мы все время начинаем заново, не закончив то, что начали ранее. Поэтому даже на самом простом и формальном уровне нам необходимо разобраться с этой неразберихой, и я надеюсь, что в историю Церкви наш семинар войдет как осуждение ненужных начал и концов! Потому что иначе мы упускаем христианскую, по сути своей духовную и космическую идею «начала» и «конца», которая отражается в нашей литургии. Без этой идеи литургия превращается в «литургическую суету».
Я утверждаю, что с начала до конца, от дома до последнего «аминь» у могилы мы имеем одну службу, единую службу — вхождение усопшего брата или сестры или даже наше совместное с ним вхождение в бессмертную смерть Христа. И тональность этого торжественного вхождения (и здесь мы подходим к элементам той всенощной в церкви) задана с самого начала песнопением, которое мы поем при переносе тела в церковь, знаменитым Трисвятым: «Святый Боже! Святый Крепкий! Святый Бессмертный, помилуй нас». Только появившись, это песнопение сразу стало очень важным для Церкви. Мы поем его при переносе тела усопшего в церковь, потом на пути к кладбищу, к могиле. Но мы помним, что его же мы поем и в конце утрени Великой Субботы, когда обходим крестным ходом вокруг церкви, празднуя схождение Христа в смерть и освобождение Адама и Евы от плена и тления. Таким образом, «номер один» аналогии с Великой Субботой — это песнопение Христа Победителя: «Святый Боже! Святый Крепкий! Святый Бессмертный!»
