Здравствуй, мишка! | страница 10
Обратно к вагончику мы возвращались поздно, в густом тумане. Речка была где-то внизу — мы пробирались через кусты по холмам. Дорогу угадывал Андрей по памяти. Когда вагончик был уже совсем близко, Андрей остановился, долго курил, а потом стал неторопливо рассказывать:
— Здесь я как-то от медведя бежал. Кубарем катился — ноги все о кусты и камни ободрал. Потом опомнился — медведя и не слышно. Встал — и бегом домой. Ночью с ним встретился. Иду, а медведь и стоит на дороге совсем близко. Бежать назад — догонит сразу. Вперед он не пускает — дорогу загородил. Ружья с собой не было. Я закричал что-то, а потом в сторону вниз и прыгнул. Не погнался он за мной. А я ведь перед ним виноват. Обидел я его. Узнал я его — тот самый. Стрелял я в него до этого, но только ранил легко. Злой зверь — помнит обиды. Ох помнит! Не разобрался тогда в темноте, поди, что это я. А то бы несдобровать. Голову оторвать не оторвет, а ребра поломает. Да и волосы вместе с кожей до лба с затылка снимет. Ну его к черту! Зарок дал — больше за ним никогда не пойду...
На следующий день около воды я обнаружил следы медведя. Следы большие. Зверь ворочал на берегу речки камни — что-то искал под камнями. Потом поднялся на холм и долго шел по нашим вчерашним следам почти до самого вагончика. Недалеко от вагончика медведь свернул в сторону болота. На болоте остались глубокие ямы от широких медвежьих лап. В ямах стояла черная болотная вода.
О медвежьих следах я рассказал Андрею. Тот сначала ничего не ответил и только за чаем вспомнил мой рассказ:
— Сюда он приходит редко. А откуда приходит, не знаю. Тогда, после выстрела, ходил я за ним, но найти не смог. И кровь рядом со следом была, правда, немного крови — легко так капала, с боку. С этим зверем теперь не сговоришься. Моя вина. А приходить будет. Зачем, не знаю, но ходит, будто ждет чего. Или за мной охотится...
48-й километр пути
Дальше тридцатого километра дороги нет — дальше тяжелое грязное болото, заросшее крапивой и ольшаником. Кругом сырость и все те же несметные полчища комаров-кровососов.
Из гнилого болота я выбрался уже в сумерках.
Еле отмылся от дорожной грязи в неглубоком быстром ручье, переночевал в теплой избе, позавтракал и разговорился с девчушкой, дочерью хозяина.
— Дядя, а у вас ружье есть?
— Есть.
— А сильное?
— Сильное.
— И медведя стрелит?
— И медведя... А зачем в него стрелять?
— А у нас медведя стрелили. Недавно совсем. Великого-великого! Большинский такой медведь — пудов на десять...