Больше всего меня привлекла летопись Царицына. Кое-что выписываю в блокнот.
...Приехал второй секретарь обкома партии Василий Михайлович Андрианов. Вышли с ним подышать вечерней прохладой. С высоты «Горной Поляны» открывался чудесный вид на Сталинград, на Мамаев курган, Купоросное, лесозаводы, химзавод и Сталгрэс, на одноэтажную Бекетовку, собранную из домиков, снятых с плотокараванов, на Сарепту и Красноармейск с его судоверфью. И все это на фоне матушки-Волги.
— На очереди дня, — говорил Василий Михайлович, — выборы в Верховный Совет РСФСР. Сегодня принято решение выставить вас кандидатом в депутаты. В ближайшие два-три дня предстоит встретиться с избирателями чулочной фабрики имени Крупской и швейной фабрики имени 8-го Марта.
Мы помолчали, думая, очевидно, об одном.
— Да, еще одно дело, — как бы спохватился Андрианов. — Много исключенных из партии, атакуют горком и обком заявлениями, требуют восстановления.
— Много? — переспросил я.
— Очень.
Это насторожило меня, но я сказал спокойно.
— Хороший признак, что коммунисты добиваются восстановления в партии. Я думаю, что до областной конференции надо рассмотреть все дела. Главное — не допустить оговора коммунистов.
— Конечно, — согласился Андрианов, — но нам будет трудно.
Что я мог возразить ему? Конечно, трудно.
3
Первый раз вхожу в кабинет первого секретаря обкома. Сажусь за большой стол, сдвинутый с другим, более длинным, которые вместе образуют букву «Т». Василий Михайлович уже побеспокоился обеспечить меня грудой справочных и отчетных материалов. Мне, не работавшему ни секретарем партячейки, ни секретарем райкома партии, было как-то не по себе в этом огромном кабинете. Обширная площадь угнетает меня, превращает в маленького человека, затерявшегося среди телефонов, столов, кресел и шкафов... На столе стопки разных размеров бумаги, остро заточенные разноцветные карандаши, справочники небольшого формата, свежие газеты. На первом плане — «Сталинградская правда». И все это показалось мне каким-то загадочным предупреждением: «Смотри, да не заглядывайся на себя...»
Читаю материалы о составе городской и областной партийной организации. На 1 января 1938 года в областной организации — 31 470 членов и кандидатов в члены партии. Из них рабочих — 61,8 процента, крестьян — 29,2 и служащих — 9 процентов. Одну треть составляют коммунисты Сталинграда — 10 500. Но много ли это для крупного индустриального города с 450-тысячным населением? Думаю, что маловато, так как база роста партии здесь весьма значительная. Получается так, что на сорок жителей один коммунист. Соотношение для любой — большой или малой — работы не совсем благоприятное. Такое же положение в Астрахани и Камышине — самых крупных городах области, где много промышленных предприятий. А как с резервами роста рядов партии?
