Он долго размышляет под пристальным взглядом Белышева, затем вытягивает руки по швам:
— Предоставляю себя в распоряжение новой власти.
— Вы? — обращается Белышев к артиллеристу.
— Я, — тоном крайнего изумления восклицает тот. — Повременю.
— Дело хозяйское, — сухо отвечает комиссар. — А что скажете вы, мичман?
— Согласен принять вахту.
— Так полезайте на палубу вместе с командиром. Еще кто?
Офицеры мнутся.
— Охотников нет! — вызывающе заявляет старший офицер Никонов.
— Нет так нет! — миролюбиво говорит комиссар. — Тогда придется вам поскучать в трюме. Пока с Керенским управимся.
Он лезет по скобтрапу наверх, где дожидаются командир и мичман, объявляет обоим, что они свободны в пределах корабля, и, приказав часовым снова закрыть люк трюма брезентом, возвращается на мостик.
* * *
За короткое время, пока Белышев находился в кубриках и в трюме, обстановка вокруг крейсера неузнаваемо изменилась. Весь устьевый участок Невы от Балтийского завода до Николаевского моста запружен боевыми кораблями и вспомогательными судами всех типов: миноносцами, тральщиками, подводными лодками, буксирными и пассажирскими пароходами, грузовыми транспортами, баржами, вооруженными паровыми и моторными яхтами. Набережные черны от множества людей в матросских бушлатах. Это прибыл из Кронштадта по вызову Военно-революционного комитета руководимый большевиками сводный отряд моряков Балтийского флота.
— Тысяч десять, не меньше, — утверждает Захаров.
— Молодцы кронштадтцы! — восхищается Липатов. — Не поскупились. Теперь Керенскому крышка!
— А люди в Смольный посланы? — справляется комиссар.
— Как же! Наша эскадра уже обратно гребет.
Липатов показывает на флотилию шлюпок, идущих к «Авроре» через Неву, затем протягивает Белышеву клочок бумаги:
— Алонцев принес. Это с «Полярной звезды»[18] для Кронштадта передавали.
— «Привет Красному Кронштадту, — читает комиссар. — Эскадренные миноносцы «Самсон» и «Забияка» идут к вам на помощь. Проследуют прямо в Петроград...» Чуть ниже этого текста почерком Алонцева приписано: «Вместе с ними идут миноносцы «Деятельный» и «Меткий», посыльное судно «Ястреб».
Моряки не спускают глаз с Белышева: неужели такая радостная весть не пробьет броню его сдержанности?
Улыбаясь, он повторяет слова своего заместителя:
— Теперь скоро Керенскому крышка!
Захаров спохватывается:
— Кажется, нам семафорят! Ведякин, принимай!
Вахтенный сигналыцик вглядывается в дождевой сумрак и громогласно докладывает:
