Четыре жизни. Хроника трудов и дней Павла Антокольского | страница 21



Марина Цветаева вошла в жизнь Павла Антокольского осенью 1918 года. Она была всего на несколько лет старше его, но у нее уже были книги, ее хвалили Константин Бальмонт и Валерий Брюсов.

Почти через полвека Антокольский рассказал о своих встречах с Цветаевой в превосходном очерке, посвященном ее трагической судьбе. В этом очерке он не опубликовал, однако, поразительных строф, которые в свое время посвятила ему Марина Ивановна. Недавно их напомнила Антокольскому дочь поэтессы Ариадна Сергеевна Эфрон:


Дарю тебе железное кольцо:
Бессоннину — мятель — и безнадежность.
Чтоб не глядел ты девушкам в лицо,
Чтоб позабыл ты даже слово: нежность.
Чтоб голову твою в шальных кудрях
Как пенный кубок вознесло в пространство,
Чтоб обратило в огнь, и в пепл, и в прах
Тебя твое железное спартанство.
Чтобы опять божественный арап
Нам души мерил раскаленным углем,
Носи, носи, господен верный раб,
Железное кольцо на пальце смуглом.
Вот талисман тебе от красных губ,
Вот первое звено в твоей кольчуге —
Чтоб в буре дней стоял один, как дуб,
Один, как Бог в своем железном круге.

В этом стихотворении — оно публикуется здесь впервые — нетрудно заметить многие характерные черты поэзии Марины Цветаевой и в первую очередь неизменно свойственную ей особую волевую интонацию. Что же касается биографической стороны дела, то эти строки показывают, какое место занимали тогда Цветаева и Антокольский в жизни друг друга.

Цветаева приводит Антокольского в дом к поэтесее В. Звягинцевой, вводит его в поэтический салон буржуазной дамы-меценатки М. Цейтлин (Об этом салоне Антокольский рассказывает в своих воспоминаниях о Маяковском).

Является загорелый подросток «с большими, как у совы, глазами». Это Каверин. Он тоже пишет стихи, но не признается в этом.

В книге «Неизвестный друг» В. Каверин рассказывает, что, начав писать стихи, он подпал под влияние одного своего приятеля — молодого поэта, и не сразу догадался, что «черти, инфанты, средневековые нищие, фокусники, колдуны и прочие аксессуары его поэзии были заимствованы у поэта Антокольского»...

А вот как рассказывает Каверин и о знакомстве с самим поэтом: «Тоненький Антокольский, говоривший о поэзии с таким вдохновением, что казалось, еще секунда — и он оторвется от пола, вылетит в окно, начнет кружить над Москвой...»

С Кавериным у Антокольского установились близкие дружеские отношения. Впоследствии он посвятил Каверину стихотворение «Бальзак».

Однажды добрый приятель Антокольского, молодой вахтанговец И. Толчанов предложил показать его стихи директору Госиздата О. Шмидту. Рукописная тетрадка, принесенная в издательство Антокольским, пошла на отзыв известному литературоведу П. Когану. Отзыв оказался благоприятным. Так в 1922 году появилась первая книга Антокольского — «Стихотворения».