Далекий от жестокости своего хозяина, Орфео тихонько подтолкнул Наоко вперед и деликатно прижал ее щеку к станку. Однако за видимой мягкостью жестов в его руках чувствовались сила и мощь.
– Наоко известно, кто я, но она не выдала меня! Это доказывает то, что ей можно доверять!
– Это доказывает то, что ты чертовски безрассудна, позволяя подруге слоняться по школе с информацией, которая может уничтожить тебя и меня! – прорычал Монфокон, занося топор.
Опьяненная страхом, я прибегла к последнему средству:
– Распустите ее пучок, чтобы лезвие не скользнуло по волосам!
Безумные глаза Монфокона сверкнули ярче… острее.
– Ах, хорошо! Ты быстро учишься! – обрадовался он. – Слышал, Орфео? Распусти пучок.
Наоко страдальчески вскрикнула. Распущенные волосы для нее хуже смерти:
– Нет, только не волосы!
Но с Орфеем ей не справиться. Одним движением он вынул из пучка красную лакированную шпильку. Длинные черные волосы шелковым каскадом рассыпались по обе стороны станка пыток.
Топор Монфокона завис в воздухе.
– Что за чертовщина… – отшатнулся он, вытаращив круглые, как блюдца, глаза.
Кровожадный блеск, плясавший секундой ранее в его глазах, сменился шоком, тем же чувством, которое испытала я, впервые увидев затылок Наоко.
Там, за пучком, девушка скрывала страшную тайну: второй чудовищный рот, простиравшийся от одного виска до другого. Плотоядный мальбуш, жаждавший свежей плоти, чьи огромные губы, казалось, улыбнулись Главному Конюшему.
– Вот, теперь и вы знаете секрет Наоко! – поспешно заявила я. – Внутри нее живет мерзость, которая подпишет ей немедленный смертный приговор, если об этом станет известно. Не вы ли мне говорили, что гематический Факультет отправляет нечисть на кол? – Я с трудом сглотнула, чувствуя вину за то, что пришлось выдать тайну подруги, хотя и ради спасения ее жизни. – Жизнь Наоко теперь в ваших руках. Если ей вздумается рассказать что-нибудь из подслушанного разговора, одного только вашего слова будет достаточно, чтобы обречь ее на гибель. Вы квиты.
– У МЕНЯ НЕ БЫЛО ВЫБОРА! – объясняла я Наоко, – это был единственный способ остановить Монфокона и его топор.
После долгих уговоров директор школы согласился оставить подругу в живых, но с одним условием: молодая японка отныне должна жить в заточении в недрах «Гранд Экюри». По крайней мере, до тех пор, пока Главный Конюший не поймет, что ей можно доверять. Только после этого девушке разрешат вновь посещать школу.
