Когда его нашли, в теле еще теплилась жизнь; она так и не погасла. Руки он потерял, ребра пришлось удалить до самого позвоночного столба. Регенерация была невозможна; сумели частично восстановить грудную клетку, но не более того. Плечевой мускулатуры Доччи лишился, только на спине уцелел минимум мышц, и по этой причине теперь, много времени спустя, он быстро уставал, а протезы рук служили только украшением, потому что двигать ими было нечем.
И еще эта жидкость холодного свечения. Начать с того, что она являлась полуорганическим соединением, что, возможно, сыграло роль в выживании Доччи — ведь он давно уже должен был умереть. Жидкость предохранила его, частично заменила кровь, пропитала ткани. Ко времени обнаружения тело Доччи адаптировалось к субстанции холодного свечения. Адаптация стала необратимой и самовоспроизводящейся. Жизнь оказалась гораздо более стойкой, чем думали многие, но и непредсказуемо изменчивой.
— Значит, вы представляете, что он такое, — сказал советник, покачивая головой. — Наша профессия не может позволить демонстрацию столь вопиющих неудач. Сомнений нет, Доччи добился бы успеха в программе, о которой вы упоминали. Но совершенно определенно его появление на публике приведет не только к финансовому успеху, но и довольно специфичному интересу к этой личности. Как актер, он займет свою нишу. Но вы, доктор, можете представить себе мертвую тишину, которая наступит в зале, когда Доччи появится перед сборищем нормальных людей?
— Понимаю, — произнес Кэмерон, хотя, честно говоря, ничего не понял. Он не был согласен с Тортоном, но не представлял, как в данный момент поколебать его убеждения. Впереди Кэмерона ждала долгая борьба. — Забудем о Доччи. Есть и другой способ разрушить эту группу.
— Нона? — быстро спросил медсоветник.
— Да. Не уверен, что ей здесь место.
— Каждый молодой доктор говорит то же самое, — мягко заметил медсоветник. — Обычно они ждут, пока их срок приблизится к концу, и только тогда высказывают предположение, что ее лучше вернуть в нормальное общество. Мне кажется, я догадываюсь, какой ответ они рассчитывают услышать. — Тортон отечески улыбнулся. — Без обид, доктор, но это случается так часто, что я подумываю внести примечание в наши инструкции. Что-нибудь насчет симпатий новых медицинских руководителей к смазливым слабоумным пациенткам.
— Разве Нона глупа? — настаивал Кэмерон. — Мои наблюдения говорят об обратном.
— У нее умные руки, — согласился медсоветник. — Люди с ее умственной классификацией — а она очень низка — иногда обладают этим качеством. Но не путайте ловкость рук с уровнем интеллекта. Прежде всего, в мозгу Ноны отсутствуют структуры, ответственные за речь. Она определенно ненормальна. Не может ни говорить, ни слышать, и никогда не сможет. У нее отсутствует гортань, и если бы даже мы создали ей протез, это ни к чему не привело бы. Требуется изменить структуру мозга, чтобы Нона могла использовать искусственную гортань, но мы пока этого не умеем.
