На этом связь с Уткиным оборвалась. Лишь позже представилась возможность установить, что окруженные врагами пограничники Уткина бились до последнего патрона и, один за другим погибая, на целые сутки задержали продвижение противника на Порецк.
Только шесть раненых пограничников смогли выполнить приказ командования отряда и пробиться к Мышову. Все остальные вместе с лейтенантом Уткиным, слава о котором долетела и до Судетских гор, погибли в бою на волынской земле.
* * *
Обойдем пока сторонкой заставу в Скоморохах и перенесемся дальше, вверх по течению Буга, к Сокалю.
Установлено, что глубокой ночью с 21 на 22 июня 1941 года начальник участка капитан Иван Бершадский еще не спал и сразу же отозвался на телефонный звонок из штаба отряда.
— В Забужье слышен гул немецких танков и лязганье гусениц! — доложил Бершадский, когда его спросили, что нового на участке. Догадывался ли он, что всего через час эти же танки генерал-майора Людвига Крювеля с грохотом рванутся на старый мост через Буг?
Знал ли он, что всего час отдаляет его от тяжелого, непоправимого несчастья?
Оно настигло Бершадского сразу.
Первые снаряды разорвались во дворе.
Опережая домашних, он мчится в штаб, чтобы объявить тревогу по участку. Страшный треск снаряда и отблеск разрыва заставляют его обернуться.
Бершадский бросается к падающим на камни жене и двенадцатилетнему сыну, осторожно откладывает в сторону на траву их еще теплые тела. Для прощания с самыми дорогими людьми у него остаются считанные мгновения.
Бетонные ступеньки лестницы мчатся ему навстречу. Бершадский не слышит близких разрывов, не замечает дыма, вползающего в уже разбитые окна.
Кусок штукатурки рассыпается у самого порога его кабинета. Где-то очень близко разорвался снаряд. Бершадский хватает телефонную трубку, звонит в штаб отряда, в дивизию, на заставы, пробует связаться с соседней комендатурой.
Скоморохи уже не отвечают. Молчит и лейтенант Качков. А ведь люди его должны закрывать границу у моста, ведущего из Сокаля в Забужье.
Какую силу воли надо было иметь, чтобы в такие минуты, по соседству с непоправимым горем, посылать в тыл связных, встречать короткими, отрывистыми приказаниями вбегающих подчиненных, давать распоряжения о выдаче противогазов, патронов, гранат, не забывать уничтожать секретные документы и помнить о всех людях, порученных ему!
Вбегает Холод, политрук. Ему в любую минуту угрожает такое же несчастье. Год назад здесь в Сокале гулял Бершадский на свадьбе у Холода. Недавно политрук поехал к себе на родину, в отпуск, за стариками. Вчера утром он позвонил Бершадскому со станции: «Здравствуй, Иван Варфоломеевич! Прибыл по назначению. И старики со мной. Пришли, будь добр, машину!» Вскоре после этого разговора полный вещей грузовик въехал во двор комендатуры. Политрук спрыгнул прямо с борта в траву, поцеловал при всех свою жену Зину, перевел взгляд на ее заметно округлившийся живот, потом снова побежал к машине, чтобы помочь сойти старикам…
