— Тасуй, ведьма, тасуй хорошо, для себя стараешься, — дьявол хохотнул довольно.
Еще б ему не радоваться — ведьма вызывала. Самолично пентаграмму рисовала, по земле ползая. И ладно Гыркула с вампирами вежливые, слова не сказали, а вот моровики с волкодлаками напотешались надо мой всласть. Угорали так, что за животы хватались. Но это ничего — я ведьма простая, коли нужон дьявол, значит, будет дьявол и точка.
— Во что играть будем? — спросила, точно зная, что проиграю.
Во все проиграю. Во что ни начну играть, вот во все и проиграю.
— В покер? — снова я, а то этот красный с рогами да копытами лишь скалится нагло, так нагло, что моя воля, я б на него порчу наслала.
Правда не умею, но ради хорошего дела готова научиться.
— В дуру, — нагло ответил дьявол.
— Почему это в дуру? — не поняла я.
Дьявол хмыкнул и выдув еще чарку вина, пояснил:
— В дурака играть смысла нет, если дура здесь есть только одна.
Так, а вот это уже оскорбление. Я молча карты на стол кинула, на стул откинулась, руки на груди сложила да и сообщила внаглую:
— Хм, к слову о дураках… Дьявол, а в курсе ли ты, где находишься?
Изменился в лице рогатый. Огляделся внимательно. И что видел он? Избенку покосившуюся, стол да два стула у стены избенки той, очаг на котором мясо томилось (жрут дьяволы как не в себя, вот и подготовилась), русалок-прислужниц, да лес вокруг древний, нехоженый. А вот чего не видел, так это моровиков, бадзуллов, аук и анчуток, а еще вампиров, волкодлаков, и даже аспида с водей. Последние двое ко мне ближе всех были — один под дуб маскировался, от чего кот Ученый улыбался широко и паскудно не затыкаясь, а второй под кочку. Остальным пришлось кому как скрываться, кого магией прикрыли, кого и ветками да травой, а кого и землицей присыпали — ну не хватило на всех желающих ни магии, ни даже травы с ветками.
— Гхм, — прокашлялся дьявол, да на меня глазками красными взглянул уж вовсе не насмешливо — настороженно, — напомни-ка мне, ведьма, кто ты?
«Сделано, госпожа» — сообщила Ярина.
И вот тогда паскудно улыбнулась уже я.
Просто достал он — пока вызывала, пока умоляла на зов ответить, пока из пентаграммы выбирался неспешно, пока русалок моих да меня словами разными поносил — я молчала. А как не молчать — Ярина хоть и опытнее Леси, а ход из ада все равно вмиг не заделала, повозиться пришлось. А мне, соответственно, молчать пришлось. Такая вот она жизнь, иной раз сидишь и молчишь, потому как терпеть надобно.
