— При отсутствии практики у наших хлопкоробов это, — заметил Суяров, — еще, как говорится, бабка надвое сказала.
— Не беспокойтесь, Малик Суярович, район и область своевременно подскажут, что и как нужно делать.
— Это верно, — кивнул Наркузиев, — подскажут. Хорошо, что есть на свете руководители — в районах, в областях. Не знаю, как бы и хозяйствовали дехкане без них!
Было непонятно, всерьез он говорит это или иронизирует. Тон будто серьезный, а слова — насмешка. Махмуд промолчал, он и сам против мелочной опеки, но тонковолокнистый был для хозяйства делом новым, и подсказка сейчас просто необходима.
…Огород Маматова разместился на одной огромной карте квадратной формы. С юга он был отделен от хлопковых полей глубоким дренажным коллектором, с востока и запада проходили ок-арыки, по берегам которых стояли шелковицы с тонкими веточками новых побегов. Прежние ветки были срублены для выкормки шелкопряда, а к следующему апрелю, когда снова придет сезон коконов, побеги эти дадут обильную листву.
В центре карты было устроено возвышение на высоких сваях. К нему подходила дорога. Под возвышением, называемом сури, стояли запыленные «Жигули», казавшиеся серыми, хотя, насколько знал Махмуд, машина палвана была голубого цвета. Вся карта расчерчена мелкими оросителями на прямоугольники и квадраты, большие и поменьше. На ближайшем прямоугольнике — плантация огурцов. Их сезон уже проходил, на желтых пожухлых грядках кое-где виднелись бурые огурцы-великаны, оставленные на семена. Далее шли участки помидоров, болгарского перца, баклажанов, свеклы, капусты. Были и травы разные — петрушка, укроп, кинза, райхон.
Маматов был наверху, на сури. Он лежал на раскладушке и, видимо, спал, потому что спустился к гостям лишь после того, как Панджи несколько раз просигналил.
— Хорманг, палван! Не уставайте! — приветствовал его Суяров.
— Спасибо, Малик-ака. — Маматов поздоровался с прибывшими и пригласил их наверх. Крикнул юноше, дремавшему на заднем сиденье «Жигулей», чтобы позаботился о чае.
— О, да тут ветерок! — радостно воскликнул Наркузиев, поднявшись на сури.
— Предки наши не глупцами были, — сказал палван. — Они испокон устраивали сури посреди поля. Хуш келибсиз, товарищи! Добро пожаловать! Прошу на курпачи. — Он сложил раскладушку и швырнул ее вниз.
— Заехали посмотреть, как тут у вас, — сказал Суяров, — что созрело, что уже отошло, а что — на подходе.
— Помидоры на подходе, у некоторых уже бока краснеют. Все остальное созрело, каждое утро снабжаем детские сады, ясли, больнице выделяем, на полевые станы отвозим. Жарко вот, боюсь, как бы не спалило наши овощи.
