Итак, самый актуальный в ту пору для американцев вопрос был прояснен по существу до того, как конференция официально приступила к работе. Советский Союз показал пример того, как при наличии желания находят общий язык. Казалось, взят хороший старт, означены главные принципы, которые обеспечат успех самой встречи и плодотворное сотрудничество в осуществлении ее решений, принципы верности союзническому долгу, единства слова и дела, неделимости безопасности.
Известно, однако, что международные конференции обычно начинаются раньше, чем они открываются. Потсдамская не была исключением. Случается и так, что конференция после ее открытия разворачивается в двух спектрах – видимом и невидимом, или, точнее, потайном. Этой участи Потсдамская встреча тоже не избежала.
Давайте спросим себя, что обусловило сравнительно поздние сроки созыва конференции трех? У. Черчилль подбивал Г. Трумэна на немедленное «жесткое объяснение» с советской стороной, пока англо-американские войска не переброшены с Европейского континента на Дальний Восток и к тому же не все соединения нацистского вермахта, сдавшиеся западным союзникам, расформированы и разоружены. Британский премьер возбудился не на шутку. Он поручил имперскому Генеральному штабу изучить варианты военных операций против СССР, если «в ходе дальнейших переговоров с ним возникнут осложнения».
Вряд ли Г. Трумэн боялся чего-либо больше на свете, чем прослыть за «слабака». Ему любой ценой хотелось выпрыгнуть из тени своего выдающегося предшественника – скоропостижно скончавшегося 12 апреля 1945 года Ф.Д. Рузвельта. Без подсказки У. Черчилля Г. Трумэн уже постарался наломать дров, встретившись 23 апреля с В.М. Молотовым, который прибыл в США для участия в конференции Объединенных Наций. Американский посол в СССР А. Гарриман напишет позднее: «Я сожалел, что Трумэн пошел на этакую резкость, поскольку подобное поведение позволяло Молотову сообщить Сталину, что политика Рузвельта отбрасывается». И все же. Вдруг, не разобрав броду, в открытую ринуться в конфронтацию с Советским Союзом? В ответ на воинственные призывы из Лондона президент телеграфировал, что «предпочитал бы подождать развития событий, прежде чем одобрить курс, предлагаемый премьер-министром». Каких событий?
Соединенные Штаты нуждались в помощи не Англии, а СССР, чтобы победа над Японией не обошлась им слишком дорого. И была еще одна причина, которую Вашингтон таил даже от У. Черчилля. Г. Трумэн и его ближайшие советники полагали, что при тогдашнем раскладе сил американская позиция за столом переговоров будет «скорее шаткой, чем прочной». Военный министр Г. Стимсон втолковывал своему шефу, что было бы ужасно «пускаться в рискованную игру со столь большими ставками в дипломатии, не держа в руке Вашей козырной карты». Под «козырем» имелась в виду атомная бомба. До встречи с русскими надо самым срочным образом ее испытать, чтобы знать, «есть у американцев это оружие или нет». В бомбе виделся «страшно нужный „противовес" русской силе».
