Нат Пинкертон решительно ничего дурного о нем не узнал и потому у него было мало надежды получить от него ценные сведения по делу Гуггинса.
На его звонок у подъезда богатой виллы Гамана явился лакей и, на вопрос сыщика, ответил:
— Мистер Гаман дома! Как прикажете доложить?
— Скажите ему, что приехал господин из Нью-Йорка, чтобы поговорить по делу об убийстве его друга, мистера Гуггинса!
Лакей ушел, но вскоре вернулся и проводил сыщика в приемную.
Спустя несколько секунд туда же вошел и хозяин дома.
Это был высокого роста мужчина с открытым и симпатичным лицом.
Он быстро подошел к Пинкертону и воскликнул:
— Вы из Нью-Йорка? Ради Бога, неужели это правда? Я глазам своим не хотел верить, когда прочитал в газетах о трагической кончине моего друга! Позвольте узнать, с кем имею честь говорить?
Сыщик успел внимательно рассмотреть Гамана. Он поклонился и ответил:
— Я — Нат Пинкертон!
— Мистер Пинкертон! Чрезвычайно рад! Теперь можно будет надеяться, что эта преступная женщина, которая убила Гарри, будет уличена, прежде чем она успеет совершить новое убийство!
Сыщик пожал плечами.
— Пока я еще брожу в потемках! — ответил он. — Но я надеюсь, вы поможете мне немного и дадите указания, на основании которых я сумею напасть на верный след.
Гаман видимо удивился.
— Я могу дать вам сведения?! — воскликнул он. — Вы ошибаетесь, мистер Пинкертон! Я решительно никаких указаний дать не могу!
— Но позвольте, вы были ведь лучший друг покойного?
Гаман ответил печально:
— Да, вы правы, я был им! Но в течение последних недель все это изменилось!
— Как так? Ведь вы чуть ли не ежедневно бывали с ним вместе?
— Напротив, я встречался с ним довольно редко! В клуб он заходил не часто, а если и заходил, то всегда со своим новым приятелем, этим…
Гаман запнулся.
— Говорите, мистер Гаман! — воскликнул Пинкертон. — Вот именно это-то и важно! В последние недели Гарри Гуггинс часто бывал в клубе, по крайней мере он уверял в этом свою жену, причем он, якобы, каждый раз заходил за вами!
— Это он говорил своей жене?
— Да! Она сама рассказала мне об этом!
— Мне крайне прискорбно, что я вынужден отзываться дурно о покойнике: но он лгал своей жене!
— Я так и думал! — сказал Пинкертон. — По всей вероятности он уже был пленен той женщиной, которая погубила его!
— Не знаю, о какой именно женщине может идти речь! Я его ни разу не видел с какой-либо женщиной, да и он и сам никогда не говорил мне об этом, хотя всегда бывал со много вполне откровенен!
