— Сколько ещё я должна переносить подобные оскорбления?! — отозвалась Элиза, ломая руки.
Нат Пинкертон усмехнулся.
— Вы, вероятно, уже слышали обо мне, — сказал он, — и потому знаете, что я в расследовании дел, где скрывается какое-нибудь преступление, иду до конца!
— Преступление? — воскликнула она. — Боже мой, этого еще недоставало!
— Я уже говорил вам, мисс Легри, что вас лично я не подозреваю в совершении преступления! Вам только не хватает мужества сознаться, и я догадываюсь почему! Но если вы не скажете мне, в чем дело, то я и без вас узнаю все, будьте в этом уверены! А теперь я вас спрашиваю в последний раз: скажете ли вы мне всю правду?
— Я могу только повторить то, что уже сказала вам раньше! — упрямо возразила она.
— В таком случае мне пока здесь делать больше нечего! Вы уходите вместе со мной, мистер Галей?
— Да, я пойду с вами! — ответил Галей.
Элиза с мольбой протянула к нему руки:
— Джордж! Неужели ты меня оставишь одну?
— Я считаю нашу помолвку недействительной, пока это дело не будет выяснено! — дрожащим голосом ответил Галей. — Имей это в виду, Элиза! Я безусловно доверяю мистеру Пинкертону, равно как и своим собственным глазам!
Вслед за сыщиком вышел и он, не слушая просьб Элизы, упрашивавшей его остаться.
В нем зародилось ужасное подозрение, когда он услышал, как Пинкертон открыто заявил Элизе, что она увезла в Мидльтон какого-то ребенка. Любовь его уже успела сильно пошатнуться.
Выйдя на улицу, Нат Пинкертон быстро направился к следующему углу, но когда завернул за него вместе со своим спутником, он остановился.
— Подождем здесь! — коротко сказал он.
Они простояли около получаса, причем сыщик постоянно заглядывал за угол, как бы ожидая появления Элизы на улице.
Но она так и не появилась, так что Пинкертон в конце концов распрощался с Галеем.
— Я немедленно возьмусь за дальнейшее расследование этого дела, — сказал он, — и когда добьюсь неоспоримых доказательств, — не премину известить вас!
Джордж Галей, расставшись с сыщиком, направился к себе домой. Он чувствовал потребность прежде всего отдохнуть после перенесенных волнений.
А Нат Пинкертон телефонировал к себе и поручил своему помощнику Бобу Руланду надзор за артисткой Элизой Легри. Сам он пошел на вокзал и с ближайшим поездом уехал в Мидльтон.
