Осколки души. Том 3 | страница 7



— В трех из них стояли бомбы. В одной — был порван топливопровод и только в последней — испорчена коробка передач. Ты выбрал последнюю. — сказал я. — Если бы мои люди заминировали все машины — ты скорее всего отправился бы по делам пешком, а так — тебе пришлось задержаться в городе и отправится в сервис.

— Так вот почему у Мики оказалось закрыто? — задумчиво проговорил Ричи.

— Верно, в большинстве сервисов были оперативные группы полиции или МИ-6. Только в том, что под нами, я не оставил ни одного человека. Зато, когда ты приехал — в работу вступил снайпер, а ворота заблокировали. — улыбнулся я. — Но тебе снова повезло ты вышел в туалет и увидев полицию пробрался на этот этаж. Мне продолжать?

— Это единственная дверь, за которой меня не ждала расстрельная команда? — не слишком весело спросил Ричи.

— Именно! — снова рассмеялся я, ударив по подлокотнику. — Справа окна выходят на ту же улицу, где сидит снайпер, слева — отряд полиции. И только в этой комнате тебя ждали отличные сигары и первосортный виски.

— И зачем ты это рассказываешь? — спросил Ричи, достав револьвер. — Я успею тебя прикончить раньше, чем ты меня.

— Хмм… — я взглянул на часы, выждав еще несколько секунд, а затем на собеседника. — Не думаю. Ты ведь даже стакан удержать не можешь.

— Что? — Ричи попробовал поднять руку, но мышцы уже перестали слушаться. — Что ты сделал, урод?

— Я? Ровным счетом ничего. Если бы я задумал для тебя что-то плохое, скорее всего твоя удача сработала вновь. Но я дал тебе выбор, и ты сам взял самую безопасную из сигар. — сказал я, кивнув на коробку. — В двух других, сильный яд от которого ты бы мучался, а так ты просто уснешь и не проснешься. Сладких снов, Счастливчик.

Дождавшись, когда Ричи окончательно отрубится я подошел к нему и тщательно обыскав, достал из потайного кармашка в майке небольшую золотую монету с профилем никому неизвестного императора. Усмехнувшись, я поцеловал счастливую монетку, а затем всадил кинжал Локи в висок ирландскому террористу, отнявшему десятки жизней мирных граждан. Теперь монета Лепрекона послужит хорошим делам.

— О спящий, мы приносим тебе эту жертву, укрытую от всех богов! — донеслись до меня отчетливые женские слова, и распахнув глаза я увидел, как четверо сектантов, одетых в серые балахоны с глубокими капюшонами, закрывающими лица стоят предо мной на вершинах горящей на полу пентаграммы. Оглянувшись, я увидел еще троих, а двое удерживали меня за плечи. Все они глубоко склонили головы, обращаясь куда-то к полу, или скорее к разгорающейся кроваво-красным огнем пентаграмме.