От очередного выпада я увернуться не смог, пришлось принимать его на водяную броню. Ятаган соскользнул с доспеха, но ударивший в следующее мгновение кинжал с легкостью прошил мою стихию, вспоров ткань пиджака. При этом вложил я столько же силы, сколько и в блоки, когда сражался с Конрадом! Эмир был явно быстрее, сильнее и… Нет!
Отпрыгнув еще раз, под насмешливые крики и свист на трибунах я понял — что-то не так. Не с противником, а со мной. Голоса одноклассников казались слишком высокими, оборванными, будто я слышал их с ускорением. Но все они одновременно ускориться не могли — а значит замедлился я. Как? Ответ был очень простым и лежащим на поверхности — яд.
— Подло. — поморщившись сказал я, но Мустафа лишь усмехнулся, и ко мне со всех сторон из-под земли полезли колючие стебли. — Но в эту игру в одиночку не играют.
Я отпрыгнул от удара кинжала и создал две иллюзии, но эмир словно гончая почуял направление, и проигнорировав мои копии ударил сразу с трех сторон. Ядовитые лозы — из-под земли и со спины, ятаган с правой руки и кинжал с левой. Учитывая мою медлительность из-за отравления, почти беспроигрышная стратегия. Почти.
Пришлось положиться на удачу, но я выбрал свою путь. Прыгнул прямо на врага, сметая ядовитые лозы и уходя из окружения. Удар кинжала отбил клинком Локи, саблю принял на водяной поток, закрутив и отбросив в сторону. Противник растерялся на долю мгновения, но мне этого хватило, чтобы окончательно разорвать дистанцию и прийти в себя.
Эмир злобно усмехнулся и воздух приобрел явный зеленоватый оттенок. Споры или пыльца? Не имеет значения, уже понятно, что все его оружие — природного происхождения, а стихия — жизнь. И сейчас, вместе со знаниями казначея, ко мне вернулись воспоминания о химических атаках и газовых камерах. Я знал как с ними бороться.
Мустафа раскинул руки, заставляя облако расшириться до границ всей арены, но мою кожу уже тонким слоем покрывала вода, а перед лицом стоял тройной полностью прозрачный пузырь, отфильтровывающий все лишние примеси. Зеленая гадость абсорбировалась и стекала на песок арены, оставляя противные лужи. И эмиру их вид тоже не понравился.
— Сдохни, собака! — выкрикнул юноша, посылая вперед целый ворох ядовитых отростков. Некоторые из них появились прямо у меня под ногами, но я вовремя закрутил защитный покров, превратив его в диск циркулярной пилы, срезающий все живое. Ростки бессильно осыпались, через секунду развеявшись в пепел.
