В Вильне и Ковне несколько магнатов, как, например, графы Плятеры, Тышкевичи и др., открыто высказывали свое сочувствие подготовлявшемуся восстанию и исподволь устраивали для него при помощи своего влияния и материальных средств будущую почву.
Таким образом, мы видим, что все добрые мероприятия русского правительства были парализованы в самом начале самими же поляками, то есть тем пассивным отпором, а также явным и тайным многоначалием, которые существовали в самой Варшаве.
В то же время в Париже существовал так называемый отель «Ламбер», во главе которого стоял вначале знаменитый князь Адам Чарторыйский, а затем, когда он в 1861 году умер, его заметил столь же «непримиримый» сын Владислав Чарторыйский, при котором группировались и многие другие выдающиеся польские магнаты, как, например, граф Владислав Замойский (родной брат варшавского князя[64] Андрея), Эдуард Козьмян, Юлиан Клячко и другие. При отеле «Ламбер» была основана даже особая газета «Парижское бюро», в которой, как мы упоминали, участвовал автор инкриминируемого нами сочинения, г-н Станислав Козьмян. Главари отеля «Ламбер» склонялись более в сторону действия и шли иногда по камертону тюильрийского кабинета.
В Кракове и Львове образовались тоже отдельные комитеты для подготовления восстания. Так, в первом из этих городов сформировалась «Краковская община», главная задача которой по требованию отеля «Ламбер» состояла в том, что она посылала через тот же отель французскому правительству и заграничным газетам, главным образом парижским, телеграммы и письма с известиями о восстании и вообще о событиях, происходящих в Польше. Сведения эти, к сожалению, не всегда были правдивы, а когда шла речь об успехах польского оружия, то сведения эти были совсем мнимые; но – «это было необходимо для того, чтобы подогревать общественное мнение», – поясняет г-н Козьмян…
Несколько иной характер имело тайное общество «Лава», образовавшееся во Львове. Оттуда, из среды этого общества, раздавались иногда и трезвые голоса, предостерегавшие своих соотечественников от излишних порывов. В этом отношении весьма характерен вообще циркуляр «Лавы» от 21 ноября 1862 года, который мы и приведем здесь, так как интерес его заключается еще и в том, что он дает некоторое представление об организации и целях «Лавы». Вот этот циркуляр:
«Львовская Лава к своим подчиненным.
Центральный народный комитет, находящийся в Варшаве отдал приказание, дабы было приступлено как можно поспешнее к устройству народной организации в Галиции. Вследствие этого львовская “Лава” в качестве автономной власти (в Галиции) объявляет всем принявшим присягу, что она постановляет следующее:
