Через пять минут Джакинт вышла в центральный холл. На ее шее висела бирка с номером 202, в руках был небольшой микрофон. Она была полностью обнажена.
Пол холла был покрыт толстым пушистым ковром, в котором приятно утопали ноги. Пятьдесят голых мужчин и женщин всех возрастов прогуливались по холлу, разглядывая друг друга.
Появился Гэвин Вэйлок с номером 98. Он был, скорее, высокого, чем среднего роста, моложавый, хорошо сложенный. Волосы у него были густые, темные, глаза светло-серые, лицо красивое, выразительное.
Он подошел к Джакинт, смело встретив ее взгляд.
— Почему ты так на меня смотришь? — спросил он. Она отвернулась и посмотрела на людей в холле.
— Теперь нам нужно прохаживаться и демонстрировать себя.
— Люди всегда чертовски злы, — сказал Вэйлок. Он осмотрел Джакинт с головы до ног. — Но ты вне всякой критики.
Поднеся микрофон ко рту, он сказал несколько слов.
— Теперь мое впечатление о тебе на пленке.
Почти пятнадцать минут они прохаживались по холлу, перекидываясь короткими репликами. Затем они вернулись в свои альковы и оделись. На выходе они получили сложенные листки с надписью: «Обнаженная правда». На листках были отпечатаны отзывы о них тех людей, с которыми они встречались.
Джакинт стала читать. Сначала она нахмурилась, затем хихикнула, затем густо покраснела и скомкала листок.
Вэйлок пренебрежительно взглянул в свой листок и тут же впился в него глазами:
«Это лицо знакомо мне. Но откуда я знаю его? Внутренний голос называет мне имя: Грэйвин Варлок! Но этот ужасный монстр осужден и передан убийцам. Кто же тогда этот человек?»
Вэйлок поднял глаза. Джакинт смотрела на него.
Глаза их встретились и Джакинт не выдержала — отвернулась.
Вэйлок аккуратно сложил листок, спрятал его в карман.
— Ты готова?
— Да.
— Тогда идем.
Гэвин Вэйлок выругал себя. Из-за этого красивого личика он забыл о своей бдительности, о которой не забывал все семь долгих лет.
Джакинт могла только предполагать, что происходит в голове Вэйлока. Маска скрывала его лицо, но руки судорожно сжимали листок, когда он его читал, и пальцы дрожали, когда он его складывал…
— Твое самолюбие ранено? — спросила Джакинт. Глаза Вэйлока сверкнули из прорезей маски. Но когда он заговорил, голос его был спокойным.
— Легко. Давай посидим немного в Памфилии.
Они перешли улицу и вошли в кафе, прячущееся в зарослях жасмина. Легкое ощущение у них обоих исчезло. Каждый был погружен в свои мысли. Они уселись возле баллюстрады в полуметре от прохожих. Служитель принес им бокалы с вином и еще некоторое время они сидели молча.
