— Я не буду спорить, — согласился Дункан. — Если Дженана Дерини, то она будет нам завтра опорой, в которой мы будем нуждаться. Ведь если мы как-то нарушили последовательность ритуала, то невозможно сказать, на что способен Келсон, если будет опираться только на собственные силы.
Морган покачал головой.
— Мне не нравится то, что Келсон совсем не обучен. Предполагалось, что умение придет к нему вместе с могуществом Бриона. — Он помолчал. — Интересно, предполагал ли Брион, что он оставляет нас. Я даже не знаю, ругаться мне или благословить Бриона за это.
Дункан улыбнулся и подошел к камину.
— Разве мы приняли поручение Бриона, потому что были уверены, что оно будет легким? А, может, просто потому, что любили его, любим его сына и, наконец, потому, что были уверены в том, что это нужно.
— Ну, конечно, Дункан. — Он стиснул руки, бессознательно поглаживая грифона. — Но ты должен признать, что появилось много новых обстоятельств: собственное могущество Келсона, Дженана — будет ли она спокойно смотреть, как погибает ее сын? И еще: во дворце предатель.
— Предатель?
— Да, в самом дворце. И, вероятно, занимающий высокий пост. Ведь не сама же Чарисса послала Эдгара, как ты думаешь? Наверняка, на нее кто-то работает.
— Ну, раз уж ты начал, то скажу, что есть и еще повод для беспокойства, — сказал Дункан. — Предположим, что Чарисса победит завтра. А это может случиться при неблагоприятном для нас стечении обстоятельств. Что же будет с Келсоном? С королевством? И что произойдет с теми, кто поддерживал Бриона, а теперь — Келсона, вроде нас?
Морган поднял бровь.
— Если Чарисса победит, то твоя раса не защитит тебя. Как исповедник Келсона и мой родственник, ты будешь сразу же приговорен. А твое участие в коронации только закрепит твой приговор.
— Ты боишься? — засмеялся Дункан.
— Конечно, — фыркнул Морган. — Я был бы идиотом, если бы не боялся. Но я еще не достиг этого блаженного состояния. Ну, во всяком случае, наши разговоры не рассеют наши сомнения относительно дальнейших событий. Не знаю, как ты, но я засыпаю прямо стоя.
— Ну что ж, закончим, — согласился Дункан. — Да и мне уже пора идти. Если я потороплюсь, то успею вовремя и меня не хватятся. Я не думаю, что мой драгоценный архиепископ похвалит меня за ночные прогулки. — Он взглянул на спящего Келсона и направился к потайной двери. — Думаю, что я истратил сегодня столько сил, сколько не тратил за последние десять лет.
— Это полезно для тебя, ты должен делать это почаще, — засмеялся Морган, открывая потайную дверь и подавая Дункану зажженную свечу.
