– У меня для вас есть кое-какая работа, если вы заинтересованы.
Кэтрин приподняла брови:
– Какая, сэр?
В возникшей тишине монотонно тикали часы на камине. Эйнсворт открыл ящик стола и вытащил лист бумаги.
– Мистер Ватт погасил свой долг, но не монетой. У него была информация, которую я искал довольно долгое время.
Пока Кэтрин смотрела на него, Эйнсворт взял ручку и начал писать.
– На общественном кладбище есть никак не отмеченный участок – могила гробовщика. Вместе с ним были похоронены часы. Я хочу, чтобы вы их забрали.
Кэтрин сглотнула. Она знала, о каких часах шла речь. Многие в типографии знали, что Эйнсворт искал их с тех пор, как начал предлагать эту прощальную услугу. Ходили слухи, что они могли оживлять мертвых – не как призрачные подобия самих себя, так это делала ее магия, а оживлять по-настоящему.
– Вам, конечно, заплатят за эту работу. И я хочу, чтобы вы ее выполнили сегодня вечером. – Отложив ручку в сторону, он поднял взгляд.
Кэтрин уже знала свой ответ.
– Конечно, сэр, – кивнула она. – Я позабочусь об этом.
Когда он протянул ей бумагу, девушка увидела, что тот уже написал, как найти могилу.
Она сложила листок и сунула в карман фартука.
– Это все?
– Да, мисс Дейли, спасибо.
Кэтрин спустилась вниз, чтобы возобновить работу, но в полдень вернулась в свою комнату на третьем этаже. Она спрятала инструкции Эйнсворта в пальто, нашла чепчик и перчатки и захватила письмо, которое нужно было отправить. Небо за окном было чистым и голубым, как будто из ее воспоминаний о семейном доме. От этого на сердце стало легко, она вышла из комнаты и пошла на улицу.
Кэтрин стояла в очереди в почтовом отделении, сжимая в руках письмо. Подойдя к стойке, она узнала стоящего за ней юношу и, улыбаясь, сказала:
– Здравствуйте, мистер Дуглас. Как вы?
– Очень хорошо, мисс Дейли. – Он улыбнулся в ответ и взял ее письмо. – А вы как?
– Я в порядке. Есть что-нибудь для меня?
– Да, пришло со вчерашней почтой.
Когда он исчез в задней комнате, Кэтрин оперлась руками о прилавок. Она бывала здесь один или два раза в неделю и уже почти выучила каждую трещинку и уголок этого места. Приемная стойка была с потертыми краями, как и ее стол в типографии, а стеклянные почтовые ящики вдоль стены были пронумерованы золотой краской.
Дуглас вернулся за стойку вместе с письмом, на котором аккуратным почерком матери было написано ее имя. Кэтрин улыбнулась, сунула руку в карман пальто и передала деньги, чтобы ее письмо отправили.
