После чего в ярости смахнул все на пол и растекся на кресле.
— Марк! — Афина вскочила и сжала кулачки.
— Ничего, — в столовую вплыла Дульсинея с веником и совком. — Я уберу.
— Впредь так не делай, — строго произнес, глядя прямо в злые темные глаза, и волчонок поубавил задора. — Лучше расскажи подробнее, как семьи бодаются меж собой.
— Да как-как… — Марк сплюнул и сунул руки в карманы. — Пока типа перемирие. Город поделили, заказы разобрали — и делают вид, что горбатятся на благо родины. Пушкины поставляют ружья, пушки и прочие патроны. Без них, само собой, никакой войны не выиграть. К тому же, стволы позарез нужны и здесь — фронтирщикам, наемникам, бандитам… Поговаривают, семейка сливает грузы даже янки и краснокожим, но вот на этот счет я бы точно не болтал…
— Значит, они сейчас самые сильные?
— А-то. У кого больше стволов — тот и на вершине! Да и золота у них — хоть упейся. Но могло быть гораздо больше, да только Земские всеми силами им гадят.
Без железа и угля заводы встанут, а все шахты известно под кем. С одной стороны, торговать с Пушкиными крайне выгодно. С другой, чем больше у них запасов, тем больше стволов и денег, а там или грызня, или уступки, иного не дано.
И пока Земские бодаются с Пушкиными, на втором фронте сошлись Хмельницкие и Кросс-Ландау. За первыми поля, плантации и все заведения, где есть хоть капля водки. За вторыми — целая торговая флотилия, вооруженная так, что хоть сейчас ставь против Стальной Армады.
Без кораблей и дирижаблей Хмельницкие могут сами жрать свое зерно — здесь столько покупателей не найти, особенно законных. А чтобы торговать со Старым светом, придется договариваться с нашими главными мореходами.
Которые, в свою очередь, гасят все попытки плантаторов заиметь собственный флот. Как-то раз Хмельницкие купили у немцев пять фрегатов, так тех внезапно потопили пираты — не успели и половину пути пройти. А у пиратов совершенно случайно оказалась самая современная подводная лодка. Вот же прикол, да?
Естественно, все друг друга ненавидят и всячески пытаются уничтожить. И только мы пока вне игры, но рано или поздно и нас захотят завербовать. Так ведь у вас в армии говорят?
— И не только в армии, — проворчал, вспомнив разговор с Орестом. — И что, императору на это плевать?
— Почему же? Послал целый дирижабль с ревизорами. Хлоп! — парень ударил в ладоши, — и нет дирижабля. Раньше семьи худо-бедно договаривались и проворачивали делишки втихую. Но как только запахло войной, все забурлило. Тут уже не только деньги замешаны, тут уже политика во главе угла.
