Цель этой миссии видели отнюдь не в конкретной помощи СССР – британские военные сами прекрасно понимали, что после недавнего позорного разгрома на Балканах и на Крите реально они помочь ничем не могут. Миссия должна была, прежде всего…собирать разведанные по Красной Армии(!) и лишь во-вторых, не дать русским слишком уж быстро сдаться, «морально» ободряя их решимость сопротивляться. Британские военные снисходительно назвали все это «поддерживанием кипения в кастрюле» (to keep the pot boiling).
16 июня 1941 года Черчилль направил экстренное послание Рузвельту, сообщив о грядущем немецком нападении на СССР и указав, что в этом случае Британия окажет Советскому Союзу любую мыслимую помощь, «которую она сможет от себя оторвать».
После начала Второй мировой войны президент США Франклин Рузвельт (реальный и убежденный противник нацизма) по инициативе англичан решил создать единую разведывательную службу по образцу британской МИ-6. Президент поручил герою Первой мировой войны полковнику Уильяму Доновану (по кличке «Дикий Билл»)[137] составить меморандум с обзором угроз для национальной безопасности США и с предложениями по организации единой разведслужбы страны.
Хотя Донован был республиканцем и человеком откровенно правых взглядов, демократ Рузвельт ценил его внешнеполитический опыт (Донован много ездил по Европе и встречался с некоторыми лидерами Старого Света, например, с Муссолини).
К затее Рузвельта резко негативно отнесся глава ФБР Гувер, по-прежнему считавший главной угрозой для США не нацистов, а «красных».
Получив послание Черчилля от 16 июня 1941 года, Рузвельт дал указание военной разведке США срочно подготовить ему прогноз по советско-германской войне. Американские военные аналитики оказались не лучше английских – они даже предположили, что русские капитулируют уже при предъявлении какого-нибудь немецкого ультиматума и вермахту даже не придется вступать в дело.[138] Поэтому-де и помогать Красной Армии не стоит – все равно это бесполезно.
Однако, как и Черчилль, Рузвельт оказался гораздо дальновиднее своих разведчиков, и ответил Черчиллю, что и он в случае советско-германской войны будет «приветствовать Россию как союзника».
А вот в британском правительстве в тот момент были озабочены внутриполитическими последствиями появления такого союзника как «красный» Советский Союз, который до этого десятилетиями обливали грязью (типа «письма Зиновьева» и т. д.). Министерство информации (отвечало за пропаганду как внутри Великобритании, так на «внешнем фронте»), например, никак не могло решить вопрос: считать ли советского полпреда Майского после начала войны членом «группы союзных послов» при дворе Его Величества, вывешивать ли в его честь на правительственных зданиях красное знамя (официальный флаг СССР) и допустить ли британских коммунистов на съезд британского конгресса тред-юнионов (!).
