Между тем сопровождаемый охраной господин приблизился настолько, что мог обратиться к Хокинсу, не напрягая голос, то есть – практически вплотную. Спасателя он, однако, почти демонстративно проигнорировал, идеально поставленным голосом обратившись к рыжей девке:
– Миз Дитц, не так ли? Я Герхард Шмидт, старший партнер адвокатского бюро «Шмидт и Смит». Поскольку у меня были веские основания полагать, что вы можете столкнуться с некоторыми трудностями при налаживании взаимодействия с местным персоналом, я…
Возмутиться использованием слова «персонал» в адрес своих людей – и что немаловажно, в свой собственный – Хокинс не успел. Бесящая его самим фактом своего существования дрянь вдруг шагнула вперед, встав рядом с ним, и улыбнулась сколь любезно, столь же и холодно.
– Я благодарю вас, мистер Шмидт, за предусмотрительность и готовность помочь. Также я благодарю в вашем лице адвокатское бюро «Шмидт и Смит». Однако я не понимаю, советник, о каких трудностях идёт речь. Мистер Хокинс выразил полную готовность оказывать мне и моим людям всяческое содействие. И мы как раз намеревались обсудить с ним детали предстоящего сотрудничества там, где не будет так шумно и пыльно.
Она удивительно ловко взяла опешившего Джедедию под руку, и всё, что ему оставалось – это кивнуть не менее опешившему адвокату и направить стопы к кунгу[3], в котором разместился штаб.
– Почему? – без долгих околичностей спросил Хокинс, когда тяжелая дверь захлопнулась за двумя его подчинёнными, которых он жестом выставил вон.
– Почему я не стала прибегать к помощи этого напыщенного болвана? – уточнила девица, располагаясь в пластиковом креслице у одного из обесточенных сейчас пультов.
Джедедия кивнул.
– По двум причинам, мистер Хокинс. Во-первых, я терпеть не могу болтунов и не собираюсь позволять одному из них портить жизнь и карьеру человеку действия.
Она прервалась, наливая себе воды из огромной почти опустевшей бутыли, и пауза позволила спасателю задать вопрос:
– А во-вторых?
– Во-вторых, сказано: «…не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить…»[4] Я солдат, мистер Хокинс. Мне уже доводилось и, вероятно, не раз ещё доведётся убивать тела. Когда я предстану перед Создателем, мне предстоит ответить за это – и за многое другое. Но подобные Герхарду Шмидту убивают души.
Джедедия слегка оторопел и задал самый, вероятно, глупый – в силу очевидности ответа – вопрос:
– Вы слышали Слово Божие?
– Я католичка, сэр.
Католичка… Хокинс, разумеется, предпочел бы пресвитерианку, но и католичка была лучше, чем ничего. Солдат, сознающий неизбежность ответа и готовый отвечать… ему в голову вдруг пришла странная мысль. Ох, как же он сразу не заметил, она ведь похожа на Трикси, любимую кошку младшей дочери, Сары. Не мастью, нет, но что-то в глазах, в повадке… не ведьма, не тварь, просто – кошка!
