Клер слышала, как звонит телефон, но не могла оторвать взгляд от мерцающих свечей и, лежа в ванне, продолжала нежиться в успокаивающей теплой воде. Она закрыла салон в девять и сразу отправилась домой, надеясь тут же лечь в кровать и уснуть, но, несмотря на страшную усталость, заснуть ей так и не удалось.
Прошлая ночь… В который раз Клер пыталась вспомнить какие-нибудь подробности, но у нее ничего не получалось. До определенного момента она кое-что помнила, помнила собственные яркие эротические ощущения, но потом в памяти наступал черный провал.
Почему она позволила таинственному незнакомцу целовать ее даже после того, как он отказался назвать свое имя? Это было совершенно на нее не похоже. Правда, с некоторых пор она решила, что держит себя с мужчинами слишком отчужденно, и стала стараться быть более дружелюбной и общительной. Тем не менее существовала невидимая черта, которую она не позволяла переступить мужчине. Ей было трудно даже сказать, где эта линия проходит, но она чувствовала ее. Требовалось время, чтобы установился какой-то уровень доверия, прежде чем она позволяла себе физически сблизиться с мужчиной.
Однако прошлой ночью этот невидимый барьер не защитил ее…
Однажды ее отец сказал, что чем старше она становится, тем чаще поступает как мать. Тогда она не согласилась с ним, но сейчас думала, что он был прав. Наверное, виноваты во всем гены – она и в самом деле очень похожа на Эми Холт. Клер понимала, как, должно быть, больно отцу смотреть на нее и видеть свою жену, которую он любил и трагически потерял.
– Неужели я веду себя как мать? – Клер произнесла эти слова вслух.
Эта мысль ошеломила ее, и она еще глубже, до самого подбородка, опустилась в воду. Отчетливо, как будто это случилось вчера, она увидела свою мать в объятиях Джека Коултера. Клер не забыла, с каким грохотом захлопнула тогда дверь, – этот звук до сих пор болью отзывался в ее сердце.
Клер закрыла глаза, задавая себе в тысячный раз один и тот же вопрос: почему ее мать поддалась искушению, отказавшись от любви такого прекрасного человека, как ее отец, ради флирта с городским донжуаном?
«А чем я сама лучше матери? – спросила себя Клер. – Разве не я вчера осыпала поцелуями совершенно незнакомого человека?»
В спальне перестал звонить телефон, и включился автоответчик. Низкий голос отца пророкотал:
– Девочка моя, позвони мне, когда придешь. Я только что вернулся из Санта-Фе и услышал, что кто-то застрелил Дункана Моррела в «Приюте беглеца». Интересно, что он делал в этом притоне?
