. Он пах так приятно!
Она знала, что эта их близость друг к другу является вынужденной. Лорд Стрикленд пытался спрятать ее от пасынка. И она была ему за это благодарна. Очень благодарна. Пусть даже она и чувствовала, что может в любой момент потерять над собой контроль.
— Пытаешься попридержать свою находку для себя одного, да?
Знакомый голос пасынка, пусть даже и слегка измененный под воздействием алкоголя, вызвал у нее прилив паники. Грасиэла украдкой посмотрела на него, когда он остановился позади Стрикленда и навис над нею и графом.
Подавив в себе рвущееся наружу всхлипывание, она положила голову на плечо графа и тем самым скрыла свое лицо, очень сильно желая, чтобы того, что сейчас происходит, не происходило.
Затем она слегка повернула лицо на округлом плече графа, радуясь тому, что он спасает ее от встречи лицом к лицу с ее пасынком, стоящим сейчас всего лишь в нескольких футах от нее. А еще она радовалась и кое-чему другому. В отличие от множества мужчин из светского общества он носил одежду без подкладки, и это давало ей возможность хорошо почувствовать своим лбом крепкие мышцы широкого плеча. Его тело было хорошо сложенным, и у нее промелькнула мысль: а как, интересно, он выглядит под вот этой одеждой?
С ее стороны было весьма неуместно думать о нем в подобной манере, но такие мысли тем не менее роились в ее мозгу. «Наверное, это все из-за этого заведения». Из-за того, что она видела и слышала в этой комнате. И все еще слышит. И чувствует. В воздухе буквально витал запах интимной близости.
Это должно было бы вызвать у нее отвращение. Должно было бы вызвать. Но не вызвало. Вместо этого ее тело стало пульсировать, его охватил какой-то болезненный жар. У нее как будто бы началась лихорадка.
Она почувствовала на своем виске дыхание графа, а затем и прикосновение его губ, которые зашевелились, когда он стал отвечать Маркусу:
— Так в этом и заключался смысл прихода сюда, разве не так? Мы пришли сюда, чтобы каждый получил какое-то удовольствие.
Граф говорил тихо, и ей казалось, будто ветерок обдувал ее кожу, но при этом его слова прозвучали достаточно отчетливо для того, чтобы ее пасынок их услышал.
А еще ей показалось, что, произнося эти слова, Стрикленд обращался не к Маркусу, а к ней.
Приоткрыв губы, прижатые к тонкой материи его одежды, она хрипло вздохнула. По ее коже побежала дрожь, которая дошла до ее грудей, и соски напряглись, жаждая удовлетворения.
— Да, именно так, — сказал Маркус, и его бесстрастный голос показался ей таким похожим на голос ее покойного мужа, что у нее во рту появился кислый привкус.
