Она подняла взгляд и посмотрела ему в глаза. Он наблюдал за ней, стоя абсолютно неподвижно. Вплотную к ней. Их тела касались друг друга. Их сердца бились в такт.
Такая близость была очень даже опасной… Однако Грасиэла ни за что на свете не смогла бы сделать шаг назад и оторваться от него. Она не смогла бы перестать смотреть в эти светлые серо-голубые глаза, которые сердито разглядывали ее. Она и это его сердитое выражение тоже раньше никогда не видела. Он всегда был очень вежливым и обходительным с ней. Идеальный в своем поведении джентльмен.
Его мрачное лицо и пристально смотрящие глаза зачаровывали ее. Она облизала губы, и он тут же перевел свой взгляд на них. Ей показалось, что его голубые глаза чуточку потемнели. А может, это просто освещение в комнате было слишком тусклым? Его взгляд скользнул ниже.
Она тоже быстренько опустила глаза, вспомнив о том, какой неприлично глубокий разрез у ее платья. Оттого что она так сильно прижалась к его телу, верхняя часть ее грудей стала сильно выпирать выше линии выреза. Грасиэла почувствовала, что ее лицо стало заливаться краской, а затем увидела, как начинает краснеть и довольно смуглая кожа ее грудей.
Соски ее грудей невольно напряглись внутри корсета.
У нее перехватило дух. Хотя он, наверное, не мог почувствовать и не мог догадаться, как сейчас ее тело предает ее (и рядом не с каким-нибудь другим мужчиной, а вот с ним!), она отпрянула назад.
Теперь, когда их стало разделять расстояние в три-четыре фута[3], они снова уставились друга на друга и стояли так, наверное, целую вечность. Ее сердце забилось сильнее и быстрее в ее сжатой корсетом груди. Груди, которая лишь несколько секунд назад прижималась к нему. Соски ее грудей по-прежнему были напряженными, как будто она все еще чувствовала, что прижимается к его телу.
При мысли о крепком мужском теле она обвела лорда Стрикленда быстрым взглядом и представила его себе… лежащим на ней и давящим на нее…
В то же мгновение она одернула себя, усилием воли заставив отбросить эту дерзкую мысль.
Однако жар, обжигающий щеки, стал еще более горячим.
Она сделала глубокий вдох. Это просто потому, подумала Грасиэла, что она оказалась здесь, в этом доме безнравственности, где в голову приходят такие — абсолютно недопустимые — мысли, причем не о ком-нибудь, а о лорде Стрикленде. А ведь он лучший друг ее пасынка и уже давнишний друг семьи. Даже если бы лорд Стрикленд и не был слишком молод для нее (
