, la
Chanson de Roland célèbre la grande lutte de L’Europe contre L’Asie; de même que L’
Iliade, elle exploite et exalte le sentiment national; de même que L’
Iliade, elle est toute pénétrée des idées religieuses de son temps» [Paris s.a.: 14-15]
[86]. В предисловии к своему переложению «Песни о Роланде», сделанному в 1860-х годах, Борис Алмазов обильно цитирует работу члена Французской академии Людовика Вите, где поэма подается как предвестие «будущей священной войны», «борьбы поклонников Креста с поклонниками Корана»: «…все содержание поэмы, вся она – с первого до последнего стиха – проникнута идеей священной войны. <…> Терульд первый изобразил мучеников, умирающих в борьбе с противниками креста и не выпускающих из рук своих до последней минуты меча, обнаженного ими в защиту Христианства» [Алмазов 1892: 191-192]
[87]. Таким образом, Блок имел известные историко-литературные основания рассматривать Роланда как крестоносца, как одного из первых, кто понял, что «крест и меч – одно», и вступил в роковой для европейской истории поединок
[88].
Отсылку к «Песне о Роланде» можно связать и с вагнерианской образностью «Пролога» к поэме – с Зигфридом, поражающим Дракона, осмыслявшимся Блоком в контексте соловьевского апострофа к новому Зигфриду, Вильгельму II [Блок V, 413-414]. В «Роланде» на штандарте одного из сарацинских воинов изображен именно дракон[89]; эта деталь сохранена и в ряде русских переводов. Так, например, в прозаическом переводе фрагмента поэмы, приведенном во втором томе известной антологии Стасюлевича, читаем: «Впереди гарцует сарацин Абизм; этот самый негодный из всего сброду: он весь запятнан преступлениями и низкими поступками; он не верует в Бога, Сына св. Марии; он черен, как высушенная горошина; измена и убийство ему лучше золота целой Галисии! никто не видал, чтобы он шутил или смеялся. Но он полон отваги и гордости; за то он и любимец негодного короля Марсиля; он имеет на знамени дракона, вокруг которого строится войско» [Стасюлевич 1886: 111-112]; ср. также в стихотворном переводе графа де Ла-Барта: «…пред строем, на коне / Абизм поганый мавр гарцует; много / Он совершил ужасных злодеяний; / Абизм не верит в Сына Присно-Девы, / Чернее сажи цвет его лица, / Он ценит выше козни и коварство, / Чем золото Галиции богатой. / Никто его улыбки не видал! / Его за храбрость любит царь Марсилий: / Дракон царя, неверных мавров знамя, / Несет Абизм» [Песнь 1897: 57-58]
