Лето, когда ты была невестой | страница 56

— Ты не за того меня принимаешь, — презрительно бросил Брегир.

— Наоборот, — ничуть не смутилась собеседница, — я единственная здесь знаю, кто ты есть на самом деле, — многозначительно произнесла она, глядя в глаза мужчине. Она наклонилась чуть ближе, понизив голос, — я чую оборотней за версту, тут ты меня не обманешь! Помоги мне, и я помогу тебе. От проблем не избавлю, но научу справляться с ними, насколько это возможно.

— Что ты хочешь? — внешне Брегир остался невозмутим, но голос выдал его волнение.

— Мне нужен телохранитель. На днях я немножко насолила весьма могущественным людям, и, думаю, утешить их сможет только пролитая кровь. Моя. — Беззаботно улыбнулась девушка.

— Что ты такого могла натворить? — поинтересовался мужчина.

— Я выпустила их контрабандную виверну. Этих зверушек осталось не больше десятка во всём мире, нельзя держать их в клетках! — заговорщически прошептала она, ещё ближе придвинувшись к Брегиру. — Так что, по рукам? — она протянула ему узкую ладонь, и он, ухмыльнувшись, пожал её, а потом резко потянул на себя и задрал её длинный рукав.

— Так и знал, — невесело заключил он, глядя на свежевытатуированный знак на сгибе локтя, — приговорена к смерти через сожжение.

— С этим, — девушка выдернула руку и быстро опустила рукав, — я разберусь. Ты мне поможешь в другом.

— Ты ведьма? — прямо спросил мужчина.

— Нет, — не отводя глаз, ответила девушка, и он почувствовал, что она не врёт. — Когда-нибудь я расскажу тебе, что была хранительницей, пока не нарушила волю богов, и они не разжаловали меня, «наградив» человеческим существованием. Но сейчас тебе достаточно знать лишь то, что я готова пренебречь любыми правилами, чтобы спасти невинную жизнь, будь она драконья или русалочья. И это многим не нравится.

Брегир смотрел на девушку с заинтригованным полуприщуром. Не похоже, что она лжёт. Но явно чего-то не договаривает.

— Хорошо, — сказал он, — давай попробуем и посмотрим, что из этого выйдет.

Светловолосая улыбнулась довольной и чуть наглой улыбкой, она и не сомневалась в его согласии.

— Меня зовут Вирсавия, но, если подружимся, сможешь называть меня Виски.

Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,

У всех золотых знамен, у всех мечей…

М. Цветаева.

— Но он сам обратился! Не потому, что кого-то убил. А как раз для того, чтобы убить. — обессиленная Сольгерд поставила локти на туалетный столик в комнате Виски и спрятала заплаканное лицо в ладонях.