— Что это, Брегир? Медведь ранен?
— Нет, он вполне здоров, как видишь. — мужчина подстегнул коня, чтобы побыстрее убраться от опасного места.
Рёв раздался ещё раз, но уже гораздо дальше.
— Ты слышишь, как он кричит? И кто-то ему отвечает! — не унималась Сольгерд.
— Это медведица. И медвежонок. Видимо, он провалился в старую яму.
— И не может выбраться? Брегир, он не сможет выбраться сам? — девушка повернула к мужчине обеспокоенное лицо. — Брегир?
— Такие ямы делались как раз с этой целью. Чтобы зверь не смог из неё выбраться.
— И что же теперь будет с медвежонком? Он погибнет там? А мать? Подожди, останови коня!
Мужчина не обращал внимания на её вопросы, и цесаревна попыталась отобрать у него поводья или хотя бы соскочить с седла. Не вышло ни того, ни другого.
— Брегир! — воскликнула она, в бессильном возмущении пихнув воина кулачком в плечо.
— Что? Что ты от меня хочешь?
— Разве мы им не поможем?
— Кому — диким медведям?
— Матери и малышу, попавшим в беду! Брегир, мы не можем их бросить!
Мужчина закатил глаза и тяжко вздохнул.
— И как ты это себе представляешь? Мать задерёт нас раньше, чем я успею спуститься в яму.
— Не задерёт! Ей нужна помощь, и если она поймёт, что мы можем ей помочь…
— Это медведь, Сольгерд! — не выдержал воин, — Он, представь себе, не знает, что есть на завтрак глупых цесаревен неприлично!
Девушка обиженно надулась и замолкла, но ненадолго.
— У моего отца были волкодавы. Огромные свирепые псы. Мне запрещали даже близко подходить к псарне, но я сбегала от нянек и подолгу пряталась среди своих мохнатых друзей. Однажды один из них заболел. Он никого не подпускал к себе, огрызался, не брал еду, и никто из псарей не смог дать ему лекарство. А у меня получилось. Они же всё понимают и чувствуют! Нужно просто уметь с ними разговаривать.
— Это не собака, это медведь.
— И что? Он чем-то хуже? Не заслужил помощи? Поставь себя на его место — хорошо ли?
Брегир резко натянул поводья, остановил лошадь и развернул Сольгерд за плечи, заглянув в её глаза.
— Даже если ты — великая заклинательница медведей и способна уговорить любого из них на что угодно… — он запнулся, сбился с мысли, тяжело вздохнул. — Пойми, медведь — опасный и непредсказуемый зверь. Я не смогу защитить тебя, когда полезу в яму, а ты останешься там, с ним. Я не буду так рисковать.
— И не надо! — расцвела цесаревна, почувствовав, что Брегир дал слабину в их споре. — Ты спустишь меня в яму на верёвке, я привяжу к ней медвежонка, и ты вытащишь его наверх. А потом и меня. Что скажешь?
