– Только давай без рук, командир! – пробормотала она непослушным языком, безуспешно пытаясь сопротивляться.
– Как скажешь, капитан, – Винтерсблад перекинул её руку через плечо и потащил женщину к выходу.
– Майор, – крикнул подполковник, втаскивая Скади в грузовой отсек, – неси верёвки!
Медина выскочил из «Литы», окинул взглядом безвольно болтающееся на Винтерсбладе тело Грин и, не проронив ни звука, метнулся за верёвками.
– Что вы хотите делать, сэр? Если её связать… мы же знаем, к чему это приведёт, – Кирк, бледный, как смерть, теребил в руках смотанный канат.
Винтерсблад поставил Скади перед собой, спиной к своей груди.
– Свяжи нас, майор.
– Что? – не понял Медина.
– Свяжи нас. Крепко. Нога к ноге, запястье к запястью. Дай сюда верёвку! – подполковник выхватил из рук второго пилота кусок каната. – Выполняй, майор!
Медина опустился на колени, принялся затягивать узлы вокруг их щиколоток, пока Винтерсблад крест-накрест привязывал к себе Грин.
– Я попытаюсь удержать её. Она женщина, и не такая сильная, как наши парни, должно получиться. Быстрее, Медина, быстрее!
– Сэр, где ваш китель? – майор поднялся на ноги и уже хотел связать их запястья, но остановился. – Вас может очень сильно порезать верёвками, когда она начнёт…
– Быстрее, Медина! К чертям китель, времени нет!
Медина едва успел затянуть последний узел, как Скади напряглась и замерла, запрокинув голову. Второй пилот медленно сделал шаг назад.
– Она уже слышит, да?
– Чини «Литу», майор!
Винтерсблад обхватил торс и руки Скади по принципу смирительной рубашки, чтобы легче было сдерживать её сопротивление. Положил подбородок на её плечо – не хватало ещё, чтобы она сломала ему затылком нос или выбила зубы.
Все мышцы женщины неестественно напряглись, завибрировали, словно через её тело пропустили разряд тока, и она рванулась с такой силой, что у Винтерсблада захрустели кости.
– Сучий хвост! – прошипел он сквозь зубы, пытаясь удержать выкручивающуюся Грин.
Она не проронила ни звука, но сопротивлялась настолько яростно, что мужчина понял, как связанные солдаты умудрялись ломать себе рёбра и отрывать конечности.
Он навалился на неё всем телом, удерживая руки, сгибая женщину пополам. Послышался треск рвущейся ткани – не выдержала тонкая рубаха подполковника. Его спину и запястья обожгли врезавшиеся в кожу верёвки.
Скади продолжала неистово рваться, пыталась освободиться от пут и Винтерсблада, кромсая его впивавшимся в тело тонким канатом. По спине и рукам мужчины потекли горячие липкие ручейки.
