– В самом деле?
– Что бы вы сделали на моем месте?
– Разумеется, рассказал бы об этом Джиму Бэчелору.
– Но, мистер Фрост, этот человек – вы.
Соперники иногда говорили о Фросте как о каменном изваянии. «Не без основания», – думал Билл, пока его хозяин сидел и мрачно рассматривал его.
– Сколько вам платят в редакции?
Билл взял себя в руки.
– Это не шантаж, – сказал он.
– Кто говорит о шантаже? Я как раз хотел добавить, что сколько бы вам ни платили – наверняка переплачивают. Вы самый глупый и самонадеянный человек из всех, кого я когда-либо встречал. Зачем мне было брать доллар Джима Бэчелора?
– Я не знаю, сэр.
– И никто не знает. Я зашел в его каюту и взял у него кое-что, не имеющее никакой ценности. Я объясню вам, хотя и не считаю себя обязанным делать это. Уже несколько лет у нас с Джимом тянется спор о слугах. Он настаивает на том, что мне нужен слуга, а я утверждаю, что еще в состоянии одеться сам. Когда я вечером открыл чемодан, то обнаружил, что явился на борт без единого воротничка.
– Без воротничка? – повторил Билл.
Значит, и у миллионеров есть свои заботы.
– Именно. Я не хотел говорить ему – он бы вечно напоминал мне об этом. Я знаю, что мы носим рубашки одного размера, и, когда он принимал ванну, зашел и взял у него один воротничок. Вот вам объяснение, и можете сделать ваше сообщение в любое время.
«Ты фальшивишь, старина», – подумал Билл. Но, с другой стороны, его собственная история с рубашкой звучала бы не менее фальшиво.
– Я не собираюсь сообщать мистеру Бэчелору об этом случае, – сказал он. – Не сейчас, по крайней мере.
– Как хотите. – Фрост поднялся. – Пожелаю вам спокойной ночи.
– Минуточку, сэр. Должен ли я брать интервью у Микклесена? Я хочу спросить: работаю ли я еще у вас?
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. И первым отвел свой взгляд владелец газеты.
– Ах да, эта история с Микклесеном… Продолжайте работу при любых обстоятельствах.
Билл понимающе улыбнулся, наблюдая, как Генри Фрост выходит из комнаты. «Кто говорит о шантаже», – пробормотал он про себя.
Палубы «Франчески» были безлюдны, когда Билл торопливо шел к себе. Маленькая знакомая койка выглядела приветливо. Он быстро снял пиджак, воротничок и эту неудобную, не по размеру рубашку. Он был рад избавиться от нее. Раздевшись, он положил одежду на узкое сиденье, которое, вероятно, использовалось как постель, когда на «Франческе» находились все пятнадцать гостей. Запонки дяди Джорджа, казалось, укоризненно сверкали. Хэммонд в краденой рубашке!
