Я же, слушая доклады о состоянии всех этих военно-политических дел на царском совете, куда меня допустили добровольно-принудительно по личному распоряжению батюшки, все больше терялся. Получающаяся картина как-то лишь очень отдаленно походила на тот текст вводных, что я получал от компьютера перед началом каждой игровой баталии. Вот то, что мы имеем на сегодняшний момент, это соответствует какому этапу Ливонской войны из той игрушки? С поляками там предлагалось сражаться в четвертом, когда уже и с литовцами те заключили унию и Ливонию им магистр Кетлер передал, выторговав себе лишь вассальное Курляндское герцогство. В нашем же случае, пусть пощипанные и разоренные Литва и Ливония — еще вполне себе присутствуют на политической карте. Мда! Ошибся тот англичанин, что провозгласил, что вся жизнь — игра. Определенно, с точностью до наоборот: реальная жизнь — это ни разу не игра!
Поляки все же, утерев горькие слезы по улетевшему с дымом Гданьску, выдвинули свои несколько поредевшие от случившихся неурядиц отряды к линии соприкосновения с русскими войсками. Их промедление позволило нашим и свои силы собрать в единый кулак. Даже часть войск из бывшей шведской Ингрии успели подтянуть. Близилось генеральное сражение. Батя мой в эти дни ходил нервный, по десять раз на дню посылал слуг, уточнять, не прибыли ли новые гонцы от воевод. Узнавая, что все еще нет никаких новых вестей, еще и еще раз поминал тихим незлым словом своих бояр, что практически гирями на руках и ногах висли, когда он, царь Иван Васильевич, едва высказал вслух намерение самому ехать с подкреплениями к войскам. Слышали бы те слова означенные бояре, узнали бы много нового о себе и своих предках, включая их весьма замысловатые сексуальные предпочтения, если бы, конечно, не скончались скоропостижно от избытка полученных впечатлений.
Не выдержав пытки от отсутствия вестей с фронта, царь с личной дружиной отправился морально разгружаться до города Тулы, где по моему совету пару — тройку лет назад он затеял литейные и оружейные производства. Гонцов же с вестями о результатах намечавшегося сражения распорядился посылать ему вдогон. Ну, хоть так. А то, совсем сам замучился и окружающих замучил. А вот тамошним дьякам с воеводою не повезло. Возможно, даже фатально. Да вы на ретроспективу гляньте! Первый воевода тульский Стрешнев Лука Иванович. Получил личное царское распоряжение об устроении в городе Туле железоделательного завода. А вместе с распоряжением и мастеров этого дела и работных людишек, сколько там их по прописям положено. Результат? Построил с их помощью себе хоромы. Родне опять же. Продовольствие, предоставленное казной на прокорм работников, обменял с доплатой на подобное же, классом похуже. Тухлятину, если одним словом. Часть работников разбежалась, часть померла от таких забот. Дело едва начато. Приехал царь. Осерчал. Воеводу в петлю! Второй воевода на смену первому. Оболенский. Заводы заработали мало-мало. Так он с купцов, что сырье и инструменты поставлять было намылились такой откат залупил, что руда железная по цене серебряной для казны встала. Приехал царь. Воеводу за откаты на кол! Дьяков за недонесение — туда же. Третий воевода за неполные три года. Как зовут — не знаю, упустил это дело. Едет царь!.. Аналогия прослеживается, однако.
