Марк остановился перед посетителем и, скрестив руки на груди, спросил:
— Ко мне?
Человек поднял глаза:
— А по вчерашней драке к вам?
— Да.
— Господин, э-э…
— Капитан.
Сутулый вскочил и скрипучий табурет громко, пронзительно взвизгнул.
— Господин капитан, — скороговоркой затрещал незнакомец, глотая окончания слов, — я прише… сказать, что не имею никаки… претензий. Никаки… ни к чему… э, ни к кому. Рука, э-э… да что рука, бывало хуже. Не им…
— Так, — перебил Марк, — пройдем в кабинет.
Он махнул дежурному и направился к лестничному пролету. Сутулый последовал за ним.
— Давно из больницы? — не оборачиваясь, спросил Марк.
— Из травмпункта? Сразу, как токо наложили, — сутулый постучал костяшками пальцев по свежему гипсу и брезгливо поморщился, — и под зад коленом. Больница, хе-хе. Все им там провонял. Чистюли…
Они вошли в кабинет.
— Садитесь, — Марк указал на стул, — как звать?
— Меня? Э… зовите Шмайсер. Меня здесь все знают, да и ваши, хе-хе, тоже. Так, хе-хе, по мелочи…
— Ладно, анкетные данные уточнять не буду. Я и так все про тебя знаю. Из рапорта патруля и не только.
Сутулый внимательней присмотрелся к Марку здоровым глазом и ахнул.
— Так это вы! Год назад, в «Толстой Бочке»… вы ещё тогда патрульным служили?
— Да, Шмайсер, сталкивала нас жизнь. Так что ты для меня человек небезызвестный.
Видимо сутулый окончательно вспомнил Марка потому как, развалившись на стуле с видом старого знакомого, непринужденно протянул:
— О-о, вы теперь инспектор! Поздравляю с повышением, господин начальник.
Марк жестко осадил:
— Так! Зачем пришел?
Шмайсер понял, что перешел границу, съёжился и еле слышно пробурчал:
— Я, э… никакого заявления писать не буду. Ничего не было. Ну, хе-хе, дел то на копейку. А крику развели, крику… зря только эта тетка полицию вызвала. Лучше бы, вон… снова что ни день, то беда. А рука…, — он взмахнул загипсованной рукой, — рука заживет как на собаке, не впервой-то.
Поелозив на стуле, сутулый подался вперед и как-то жалобно простонал:
— Не надо ничего, господин начальник, а? Пожалейте.
— В смысле, пожалейте?
— Ну, а это…, — вдруг замялся, понял, что ляпнул лишнее, — бумагу пожалейте, хе-хе. И себя это… в смысле, свое драгоценное время. Вам же ничего с этого дела не обломится, хе-хе… эка, драка. И не драка вовсе, а так — ерунда. Вам с этого никакого проку. И вам меньше хлопот, и мне спокойнее. Тут и без меня работы по горло… с утра до вечера передоз, вешаются, на «колючке» горят. А у меня что? Жизнь как жизнь. Вот Лизка, дура, саданула неделю назад, во драка…
