Закончил ремонт, поставил телевизор на место. Включил. Порядок!
Жена спросила: «Сколько за работу?»
— Да, сколько не жалко! Не первый раз прихожу.
Супруга подала двадцать пять рублей и бутылку водки — дефицит, по талонам.
— Может мало? — спросила она и протянула еще пять рублей: — Вот еще, чтоб вам было не обидно и нам, чтоб не думалось. Вы бы точную цену сказали. Мы ж не знаем сколько стоят запчасти и работа.
— А, что запчасти? Тут все по мелочи — рубля на три. Но в ателье, где-то так бы и взяли.
Он ушел. Дети стали смотреть телевизор.
Уже поздно. На улице вновь оттепель. Снежок, выпавший утром, растаял. Слышно, как за окном шаркают по бетону подошвы обуви прохожих. Половина двенадцати ночи. Ложусь спать.
— Сегодня нас всех собрал зам. директора Киселев, — говорит жена. — Он объявил по какому поводу заседание и первое слово дал мне. Ноженко аж передернуло. Я отчиталась, мол, так и так — вы выполнили план, а наш цех — нет. Почему так получилось?
Матанова завела, что вот, мол я рассчитала сколько кладем мы смолы, да других компонентов, да щепа идет влажная и получается, что у нас экономия из-за влаги.
— Ишь, — думаю, щепа сырая. Экономия из-за влаги? Значит сушилки у вас в ДСП не работают?
Тут поднялся и выступил Ноженко. Да, такой гордый. И понес и понес… Да так, что даже Киселев не выдержал и сказал:
— Ты, что это, Данилыч, встал в позу? Не может быть такого, чтобы цеха, в которые было поставлено сырье, выполнили план, а тот цех, который поставлял сырье, — нет. Наверное, надо подписать документ на затребованное количество сырья. А оно, исходя из представленных вам и мне данных, соответствует им. Не так ли?
— Нет, — сказал Ноженко. — Такого не будет
— Да, ладно, Виктор Михайлович, — продолжала жена. — Я ему не сказала, но окончательно поняла, что в ДСП смухлевали, а я их зацепила. — Пусть не оплачивают. Все это всплывет, когда будет подсчитываться доход за третий квартал.
Ноженко, аж, подпрыгнул. Встал и убежал из зала.
— Наверное, ты кричала, — говорю я, зная взрывной характер жены.
— Нет, — говорит. — Я, перед тем напилась валерьянки.
— Ну и что дальше?
— Кончилось это заседание, я быстренько поела в столовой и сижу — делаю отчет. И вдруг телефон. Звонит Матанова и таким добреньким голоском:
— Люда, ты наверное расстроилась?
— Нет, — говорю. — Чего мне расстраиваться?
— Так сколько у тебя получается по отчету? Двести девять? Да? Так Ноженко велел подписать. Приходи. Мы подадим тебе чек.
