— Сидим мы тут со Светловым. Приходит Павлов. Спрашивает: «На обходе были?» Да только, что вернулись… После его ухода, посидел я еще немного и пошел к административному зданию. Потом — на угол магазина. Я хожу знаешь как? Осторожно. Заглядываю через стекло в магазин и вдруг — тень. Ну, думаю, показалось, это моя тень от света. Присел. Гляжу — портошня торчит и колышется. Я затаился. Вдруг лицо в стекле появилось. И исчезло. Ну, я на проходную. С ходу Светлову: «Труби тревогу. Пацаны снова в магазине».
— Так, один был-то? —спросил я.
— Возможно двое. Потому что два маленьких следа на снегу. Забирался один по трубе со стороны щепы. Потом и Павлов тем же путем быстро вскарабкался. А цыганенок-то, оказывается, там за ширмой сидел. Мы все измерзли пока, карауля, ждали милицию. Светлов, серый стал, как его пиджак. Ну а воришка разобрал окошко, где хлеб принимают. Одним ударом высадил наружную дверку, лётом выпрыгнул на мостки и задал стрекача.
— А побежал-то он прямо, где след подхода на снегу?
— Да вон какие прыжки делал. Пришли-то они от поселка по забору. Левин с Павловым потом прошлись по этим следам.
Я промолчал. Но мне почему-то показалась подозрительной эта кража. Левин живет по соседству с цыганами. Он с ними общается. Не сыграл ли для некой общей пользы двойную игру?
Короче, — эта кража опять проходила в мое отсутствие. И сейчас меня опять отослали на склад. Возможно, как бы я чего не испортил. Ведь однажды я гнался за одним человеком с канистрой бензина почти до поселка и привел его на проходную к Левину. А тот морщился, все говорил: «А если бы он тебя ударил чем-нибудь?»
В шесть часов вечера, я проходил мимо пресловутого окошечка и видел от него следы в сторону поселка. Окно было закрыто и заперто изнутри магазина. Следы шли до железобетонных плит. А спустя какое-то время они оказались стертыми.
— А под решетку-то как попал цыганенок? — спрашиваю у Николая Васильевича.
— А отогнул фомкой. Там она и осталась. Думаю: «Как они спускаются-то, ведь высоко?» Спрашиваю у милиционера, мол, по веревке? — «Ни какой веревки, — говорит, — там мешки навалены». Я потом про это Измайлову доложил. А он мне: «Сколько раз пенял Мигину и всё безрезультатно. Но теперь-то я с него не слезу»…
