Джеймс был не единственным, кто работал в данной области. Он рассказал про профессора Роберта Шлейпа, немецкого биолога, занимающегося передовыми исследованиями фасции. Кроме того, он работал с американцем по имени Томас Майерс. В 1990-х годах Майерс разработал модель, описывающую имеющиеся в ткани фасции соединения. Эта модель, которую Майерс назвал «анатомической цепочкой» (такое же название было и у его книги, имевшей успех у читателей, а также организации, в рамках которой он теперь осуществляет преподавательскую деятельность), наглядно демонстрирует, что миофасция – единая система скелетных мышц и фасций – непрерывными линиями проходит по всему телу. Эти неразрывные линии, которые Майерс называл «линиями фасции», ведут себя подобно куску эластичной ленты в демонстрации Джеймса: соединяясь по всему телу, они образуют систему, которая туго натягивается, если принять правильную позу, и в конечном счете помогает нам двигаться вперед.
В своей книге «Рожденный ходить» Джеймс развивает эту теорию, пытаясь дать ответ на вопрос, зачем и как люди начали ходить, а также почему наш биологический вид вообще встал с четверенек на две ноги. Сделанные им выводы дают понять, какую удивительную и важную роль сыграла фасция в выживании нашего вида.
«Нас зачастую сравнивают с шимпанзе, однако мы совершенно на них не похожи – по крайней мере с точки зрения физиологии», – поясняет он на страницах книги.
«В пропорциональном соотношении мышцы у шимпанзе намного сильнее наших, что придает им колоссальную силу, которой мы с вами лишены. Мы же сделали выбор – не осознанно, а в результате многих лет эволюции – в пользу эластичности».
Говоря другими словами, мы встали на ноги и начали ходить, чтобы воспользоваться этими длинными цепочками фасций в нашем теле и повысить эффективность движений.
Джеймс продолжил объяснять, что, начав ходить на двух ногах, благодаря этой системе мы начали преодолевать куда бо́льшие расстояния, так как использовали запасенную в нашей эластичной ткани энергию. Это позволило нам расширить ареал обитания, ходить дальше с меньшими усилиями, более активно исследовать местность и добывать калории за счет так называемой охоты настойчивостью[4]. Это открыло нам совершенно другой образ жизни, который в итоге и обеспечил выживание нашего вида.
Я не мог удержаться от соблазна продолжить ход его мыслей.
Если благодаря фасции мы начали ходить, то она наверняка имела прямое отношение к тому, зачем и – что более важно – как мы начали бегать.
