Никогда в жизни не пекла сама пирожки, только наблюдала, как это делала мама. Жизнь заставила. Ну, думаю, сейчас я за час-полтора и управлюсь. Куда там! Проторчала на кухне четыре часа. Но все-таки сделала сорок пять пирожков. Половину мужу скормила, а половину отнесла в класс с тайным умыслом: чтобы они попробовали и сделали ко дню презентации такие же. Та мексиканка, Юдит, для которой я сшила русский сарафан, взялась. Она их принесла в назначенный день. Конечно, они у нее бледноватые получились и с начинкой что-то слабовато (картошка, да капуста бледно-непонятная). Но ничего. Они пришлись очень кстати на русском столе в красивых корзиночках. Хотя их почти не ели, видно, боялись, мол, кто ее знает, эту заморскую еду. Винегрета они точно боятся, потому что он красный. Они свеклу тут почти не едят. Пирожки я привезла домой. Муж стал их ломать в поисках мяса. Я сказала ему: «Милый! Не ищи ветра в поле, а мяса в мексиканских пирожках», (ведь у них богатые даже плачут), и подала ему просто мясо, есть вприкуску.
Во время подборки необходимого материала для плакатов из разных энциклопедий запомнилась мне одна картинка. Вернее, это была фотография в одной из американских энциклопедий, изображавшая русское застолье. За столом – небольшая семья из четырех-пяти человек, один мужчина в белой рубашке (коммунист, сразу видно). На столе какие-то закуски и между ними – бутылки, бутылки… вина, еще чего-то. Подпись под картинкой гласила: «Это русское застолье в семье коммунистического лидера. Русская еда не отличается разнообразием. В основном это овощи (корнеплоды)». Я едва удержалась, чтобы громко не расхохотаться (в библиотеке было тихо). Подумала, знали бы вы, энциклопедисты, что у наших коммунистических лидеров было на столах. Вам такого, наверно, и не снилось.
Презентация России прошла нормально. Как только новые люди заходили в класс, мы принимались петь «Катюшу», раз восемь пели. Я бродила по школе в своем матрешкином костюме с красным бантом в косичке (косой ее назвать, значит, сильно польстить), размахивала белым платочком и говорила, в зависимости от того, в какой класс заходила. Например, в «Китай»: «Ах, китайцы, да-да, наши соседи. Очень мило, очень хорошо, молодцы!» Директору и учителям очень понравилась наша русская экспозиция. А когда представитель из районной администрации спросила меня что-то о знаменитых русских яйцах работы Фаберже, я в панике стала шарить по своим плакатам в поиске яиц. Нашла-таки одно ма-а-ленькое на открытке. Ну, думаю, маху дала с яйцами. Дело в том, что в школе учатся мексиканцы, которые не только Фаберже, они не знают где Россия на карте.
