Но каноэ чудом сохранило равновесие, не перевернулось. А ведомый хищническими инстинктами аллигатор, недолго думая, ринулся в новую атаку.
– Прощай, Марианна… – шепнул Луис Альберто и крепко прижал к себе жену. – Нам не спастись…
– Это я виновата, я уговорила тебя сесть в эту чёртову лодку. Прости меня… – Марианна закрыла глаза в ожидании страшного по силе удара. Она не сомневалась, что через несколько мгновений все они окажутся в мутной воде, и двухметровый крокодил проглотит их не пережёвывая. Но удара не последовало, и вместо скрежета металла и клацанья зубов, наши герои услышали гром выстрела. Это стрелял Мбу. Пуля угодила аллигатору в заднюю лапу, он изогнулся в дугу, рубанул по воде своим ребристым хвостом и стал стремительно приближаться к каноэ, в котором сидели насмерть перепуганные Франсуа, Леонсио и Бил. Мбу выпустил в хищника ещё пять пуль, одна из которых разорвала крокодилье сердце. Зелёный бедолага издал предсмертный хрип и камнем пошёл ко дну. В свете фонаря можно было увидеть, как по поверхности воды расплывается тёмно-красное кровавое пятно…
– И почему это белые люди считают себя умнее чернокожих? – Директор заповедника опустил карабин, из дула которого всё ещё выходил пороховой дым. – Вы же могли погибнуть! Промедли я на секунду, и всё бы было кончено! Чтобы я ещё когда-нибудь позволил женщине уговорить меня взять её на охоту?! Да никогда в жизни! Хорошо ещё, что я неплохо стреляю. Эй, там, на каноэ! Вы хоть слышите меня?
Если Луис Альберто, Марианна и супруги фон Боксен и слышали возмущённый голос Мбу, то вряд ли могли понять и осознать, что он им говорил. Один только Бог знал, что творилось в их сердцах – сердцах людей, которые уже приготовились к жуткой, мучительной смерти, но эта смерть в самый последний момент, когда, казалось, не на что было надеяться, прошла стороной.
Обратно плыли, молча, осторожно опуская никелевые вёсла в чёрную воду, в которой отражалась загадочная, улыбающаяся луна.
Когда охотники прибыли в лагерь, костёр ещё не успел погаснуть. Красные угольки, словно драгоценные камни, светились в ночной темноте. Мбу подкинул в огонь хвороста, и вскоре языки пламени взметнулись ввысь, освещая усталые, измождённые лица путешественников, усевшихся вокруг костра.
– Госпожа фон Боксен, вам необходимо обсохнуть, а то ещё, чего доброго, подхватите воспаление лёгких, – сказал директор заповедника. – А я пока принесу пару бутылочек рома. После такой встряски не помешает пропустить несколько глотков. Надеюсь, с вашей стороны не будет возражений? – он обратился к мужчинам.
