— Мы ходили туда за добычей в свое время. — я с сожалением глянул на опустевшую конфетную вазочку и перевел взгляд на измазанную в шоколаде мордашку Насти. Причем на вид очень невинную. И не скажешь, что умудрилась утоптать кучу вкусняшек за время разговора. Если бы след преступления не был столь очевиден, то можно было и подумать, что блондинистая невинная мордашка здесь совсем и не причем.
— Что там? — теперь от былой усталости Муромцева не осталось и следа.
— Свой небольшой мирок, сильно мутировавший со времен падения Тунгусского метеорита. Он спровоцировал один из древних магических источников и тот стал понемногу развиваться. Вот только вся живность не может выйти за предел того тумана. Сразу погибнет при низком уровне магии. А снаружи не могут войти. Что-то вроде анафилактического шока. Сродни того, что начался у меня в комнате инициации. — Я опять потер ноющее колено. — Я вам дам точные данные о том, как надо откалибровать спутники, чтоб они смогли заглянуть под покров.
Профессор откинулся и замолчал. Я даже на секунду испугался за здоровье Александра Львовича. Он выглядел натуральной каменной статуей, полностью отдавшейся мыслительной деятельности.
Молча ждал, но учёный просто застыл в каком-то ступоре и не реагировал на наше присутствие. Осторожно поднялся и разочаровано скривился. Не удалось. Я все-таки надеялся убедить его. Помощь этого человека, вхожего на самый вверх была б очень кстати.
Настя подхватила меня за руку, когда я качнулся в неустойчивом равновесии, наступив на поврежденную ногу. И с ненавистью потер свою подводившую конечность. И только около двери меня догнал уставший голос пожилого человека, который словно разом постарел на добрый десяток лет.
— Завтра мне подробно распиши зачем тебе модернизация ядерного буксира. И все остальное. И я ничего пока не обещаю. Буду думать.
— Большое спасибо вам, Александр Львович, — сказал я со внезапно вспыхнувшей надеждой, — все сделаю в лучшем виде.
Тот мне махнул рукой в неопределенном жесте. Мол, вали уже раздражитель спокойствия. Я аккуратно закрыл дверь и застал девушку набивающую карман конфетами из тумбочки секретарши.
— И куда в тебя столько лезет, деточка. — И шагнул на выход. — Пошли уже, гроза конфет. Твой брат уже, наверное, хочет тебя заставить поделиться вкусняшками.
— Придётся, — с неподдельной грустью сказала девчонка и снова подхватила меня за руку. — Не дашь, то он весь мозг склюет. Птица-клевун, блин.
