— Слава богу, — выдохнула девушка, залетев на спортплощадку и заметив могучую фигуру брата на брусьях. — Скорее, Антон. Там Владимира убивают.
— Чего? — не сообразил парень, спрыгнув с турника и изумлением рассматривая растрепанную и взъерошенную сестру-погодку. — Кто кого убивает?
— Ну скорее. — буквально взмолилась Настя и схватила тормозившего Антона за руку. — пожалуйста, там Руслан с пацанами хочет убить Володю в лесу.
Парень скрипнул зубами. На секунду мелькнула мысль, что так будет лучше и этот калека больше не будет портить будущую жизнь его сестре, явно запавшей на хромого парня. Но, это предательство как его не ретушируй правильными и прагматичными словами. Даже не Володи, нет. Сестры, которая ему никогда не простит. И самого себя, что не сравнимо более страшно. От совести никуда не сбежишь. Она всегда с тобой, как и память о всех твоих поступках.
— Веди, — коротко бросил Антон и рванул за не терпеливо подпрыгивающей на месте Насти.
По толпе детдомовцев, случайно услышавших разговор, прокатилась волна шепотков. Нет, дети и подростки мало переживали за тихого покалеченного парня. Просто они инстинктивно понимали, что если спустят мажорчикам сегодняшнюю выходку, то следующим кандидатом на издевательство от Руслана может уже стать любой из них.
Да и действовать в компании с самым сильным и авторитетным парнем детдома было не так боязно, если совсем честно признаться самим себе в подоплеке решения.
— Айда за ними, парни, — раздолбай Димасик первый выдвинулся из кучи ребят и рванул следом. Остальные побежали уже по принципу, что они как все. Есть такая форма массового психоза у толпы. Некое коллективное сознание начинает управлять всем движением многорукого чудовища в которую превращается отдельные адекватные личности, собранные в кучу.
Я лежал и из-за боли отката не особо обрушая внимание на пинки от очухавшихся прихвостней Руслана. Каждая мышца и косточка в теле пылала огнем, а только и мог, что орать не сильно громко.
Наконец кому-то надоело портить свои новые модные кроссовки известных брендов о мою тушку и подобрал палку, примериваясь к моей голове. Страх смерти плавно трансформировался у пацанов в ярость, замешанную на диком желании устранить угрозу себе. Раз и со свистом палка опускается на мой лоб, рассекая кожу почти до кости. Обильно брызнула кровь из мягких тканей, мгновенно заливая глаза целым потоком красной жидкости. Потом еще и я поплыл. Все происходящее на укромной полянке сразу стало чем-то далеким и происходящим не со мной. Будто я оказался зрителем в немом и цветном кино. Правда цвет преимущественно ярко-красный у имеющейся действительности. Даже боль отступила. Такая своеобразная анестезия от благодарной публики, с удовольствием рукоплескавший главной звезде местечкового шоу ногами по телу.
